– Хочешь, я с тобой? – храбро предложил я.

Руся откусила большой кусок, начала жевать, и вместо ответа получилась невнятная каша и брызги крошек.

– Прости, – проглотив, ответила она. – Просто ты каждый раз так самоотверженно спрашиваешь…

– А что ж делать.

Меня с души воротило от запаха библиотеки: пыльные книги, пыльные газеты, пыльные цветы, хлорка из туалета. Я терпеть не мог бродить вдоль стеллажей, а Руслана могла делать это часами, пробегая глазами аннотации, читая целые куски из середины, возвращая на места переставленные кем-то книжки, изучая полку с новинками…

– Сиди дома, Игорёша. Я сама. Я быстро.

– Да не торопись. У меня есть, чем заняться, – кивая на ноутбук на подоконнике, разрешил я. – Подлить ещё кофе?

– Да, давай кофеёчку. Такого же, с корицей. Очень вкусно. А где ты корицу взял?

– А помнишь, ты сама её сунула в ящик со специями? На той неделе осталось от пирога.

– А ты и приметил, – потянувшись ко мне через стол, усмехнулась Руслана.

– Работа у меня такая – подмечать, примечать, исследовать.

– А Алина? Это тоже кто-то с работы?

У меня внутри поднялась жаркая волна; окатило по шею, неприятно забултыхалось в животе.

– Какая Алина?

– Тебе звонили. Ты спросил: Алина? Я подумала, это кто-то с работы.

– Да. С работы, – беспечно ответил я, схватил кусок хлеба, но тот зацепился, следом потянулся пустой пакет…

– Грустное это упражнение – планка, – констатировала Руслана, глядя на разлетевшиеся по полу крошки. – Стоишь и думаешь: вот ведь вроде вчера пол помыла, а уже опять полно мусора.

– Прости. Давай я пропылесошу, пока ты ходишь.

– Да ладно. Это же шутка про планку… Я сама сегодня собиралась полы помыть. Занимайся своими делами. Прямо удивительно, что у тебя в кои-то веки выходной выпал на выходной.

Мне показалось, это был намёк или сарказм, но Руся глядела весело и спокойно; это действительно была просто шутка.

Через полчаса, собрав с полок все библиотечные книги, Руслана отчалила на улицу. Опять стояло солнце, снова было очень тепло – бабье лето, что ли? Нежаркое, красивое – если смотреть в окно выше крыш, а не на парковку перед домом, можно подумать, что это какая-нибудь Франция – побережье, Прованс…

Я захлопнул ноутбук, составил в раковину чашки – живём вдвоём, а посуды всегда, как будто полк обедал, – натянул джинсы и тоже пошёл гулять. Планировал нагнать Руслану в районе библиотеки, но задумался, и ноги, вместо того, чтобы нести к улице Мира, повели по знакомому маршруту. Я очнулся только около Староречки. Весь вспотел, пока шёл. Решил – зайду в институт, сполоснусь, что уж…

Я взбежал на седьмой этаж пешком (хоть какая-то компенсация брошенных пробежек), и к финишу сердце прыгало в груди, как резиновый мячик.

У входа в нашу секцию мне в лоб прилетело дверью.

– Ауч-ч… Ой!

– Игорь! Игорь, прости! Ты тут откуда взялся? Я думала, сегодня нет никого…

Ира выглянула из дверей красная, быстро скользнула взглядом по сторонам.

– Ты чего? Что случилось? Алине плохо?!

– С чего ты решил? – Начальница переминалась, пыталась заглянуть мне за спину. – Всё с твоей Алиной в порядке.

– А-а, – догадался я. – Ты не меня ждала. Прости, что помешал. Я могу уй…

– Что ты мелешь! – вскинулась она. – Кого я ещё могла ждать!

– Ай-яй-яй, как мы покраснели… Ир, ты б хоть предупредила.

– Так я тебе написала, чтобы ты отдыхал до завтра!

– Слушай, я не думал, что это была директива…

– Ты чего пришёл вообще в выходной?

– Да просто мимо гулял. Всё, всё! Ухожу!

Я повернулся к лестнице. Внизу хлопнула дверь – кто-то поднимался.

– Да не туда! – прошипела Ира, хватая меня и втаскивая в холл. – Иди, Алина в палате, проснулась… И не высовывайтесь пока оба!