Придя домой, Иосиф сел за стол и надолго задумался. На душе было тревожно.

– Как там мама, как брат с семьей, что делать с Яшкой? Они, наверное, там с ума сходят, ждут новостей от него, а тут, как назло, никак не добраться.

– Послушай, Йось, – пришла на помощь мужу Ривка. – Ну сам подумай: им же там, в городе, гораздо ближе до моста, чем нам. Я уверена, что, если откроют дорогу, они об этом сразу узнают и Левка с Мусей тут же сами приедут и заберут Яшку. И потом, если там бросают бомбы, то лучше пусть он будет здесь пока, с нами. По крайней мере, здесь безопасней.

– Да, пожалуй, ты права, пусть он лучше будет у нас, – согласился с доводами жены Иосиф. – Только Беньке скажи, чтобы далеко от дома не уходили: неизвестно, кто там по лесу нынче шляется, да и Левка в любой момент приехать может. Чтоб я их не бегал, не искал, – Иосиф тяжело поднялся из-за стола, подошел к жене и, обняв ее, поцеловал в щеку. – Не волнуйся, все будет хорошо. Иди занимайся своими делами, а я пойду немножко поработаю: Митька с утра заходил, просил набойки набить.

Следующие несколько дней прошли относительно спокойно. Иосиф целыми днями работал в мастерской, иногда ему помогал Зямка, Ривка трудилась на кухне и в огороде, а Яшка с Бенькой и другими мальчишками с утра до вечера бегали к дороге смотреть на отступающие из Белоруссии в сторону Даугавпилса войска. Они шли нескончаемым потоком – усталые, растерянные, угрюмые. Было много раненых. Их, наспех перевязанных, везли на грузовиках и подводах, остальные солдаты хоть и строем, но не в ногу шли пешком. Иногда пехоту сменяли грохочущие танки и артиллерия на конной тяге, и тогда мальчишки с замиранием сердца буквально впитывали в себя все детали доселе не виданной ими военной техники. Но длилось это недолго, уже к вечеру среды дорога опустела. Лишь изредка в сторону города, догоняя отступающие войска, проносились на большой скорости военные грузовики или армейские штабные легковушки.

День подходил к концу. Иосиф отпустил по домам своих помощников и уже собирался вешать на дверь замок, когда в мастерскую зашел живший по соседству Федор, отец Бенькиного друга Саньки. Не было, пожалуй, во всем Силене дома, в котором бы в свое время не потрудился Федор – высокого класса столяр, плотник, да и вообще мастер на все руки. Кому ворота новые сделает, кому полы перестелит, кому забор покосившийся поправит, кому крыльцо обновит. Мог крышу перекрыть и даже печь сложить не хуже любого печника. Был он мужиком спокойным, рассудительным, с уважением относился к людям, за что и его ценили и уважали все в округе.

– Здорово, Федор! Как дела? – поприветствовал соседа Иосиф. – Что-то ты какой-то угрюмый. Случилось чего?

– Здорово, Иосиф! А то сам не знаешь, что случилось. Поди не каждый день война, – Федор положил свои большие натруженные руки на прилавок, выдержал паузу и, оглянувшись по сторонам, как будто боялся, что кто-то кроме Иосифа может его услышать, произнес: – Я зачем пришел-то… Тут дело такое… Ну, в общем, зашли ко мне вчера, уже поздно было, Эрька Приекулис с Тимбергсом Альфредом и Карлис Антиньш с ними. Все трое – подвыпившие. Я поначалу подумал, что Лиго все еще празднуют, а они смеются, говорят, что поважней, мол, повод есть. Короче, новую власть обмывали. Начали издалека – мол, как я к немцам отношусь, как – к евреям и коммунистам. Ну я им отвечаю, что я никогда никакие стороны не брал и брать не хочу. Мол, мне без разницы, кто еврей, а кто нет. В коммунистах не состоял и в айзсаргах тоже. А они мне: мол, так не пойдет, или ты за новый порядок, или ты против. Ну а против – сам понимаешь, значит, враг. Короче, много всякого нехорошего болтали, и понял я, Иосиф, что настроены они серьезно. И не у меня одного они были. Ходят из дома в дом, мужиков в свои ряды агитируют и против вас настраивают. Сам знаешь: кто мимо ушей пропустит, а кто и прислушается. Мол, кто с ними будет, тому и добро ваше достанется, а задарма поживиться, сам знаешь, завсегда охотники найдутся. Хвалились, что оружие у них есть и что как только немцы придут, так евреям и коммунистам хана. Ты бы, Иосиф, уезжал отсюда от греха подальше. Не нравятся мне их эти разговоры, и кто знает, может, и правы они насчет немцев. Как бы поздно потом не было. Я еще к Трупиным заходил и к Шлосбергам. Их тоже предупредил, ведь не чужие люди, столько лет вместе по соседству отжили. Да и Санька мой с твоим Бенькой не разлей вода. Я его завсегда учу: держись ближе к евреям, авось не дураком помрешь. В общем, мой тебе совет: грузи своих на телегу, впрягай коня и догоняй русских. Я не думаю, что война долго будет. В Россию они не сунутся. Так что пересидите там месяц какой и вернетесь…