— Мам, я все объясню.

Проходя мимо отчима, я чуть съежилась. Он был занят разговором по мобильнику, так что частично я избежала его испепеляющего гнева. Закрывшись в комнате, я сняла с себя одолженные вещи и кинула их в корзину для грязного белья. Забралась в ванную и включила горячую воду. Замерзла до кончиков пальцев на ногах, но быстро отогрелась. Перед глазами все равно мелькал образ Демида. Как резко он поменял свое настроение, а я наивная дурочка ему поверила. Он никогда не изменится… никогда. Тот случай его изменил навсегда. А меня? Разве меня не заставило его событие встряхнуться? Еще как…

Оставшиеся часы ночи я провела без сна. Я слышала, как мама с отчимом ругались и до меня доносилась его ярость. Он был не доволен моим поведением, хотя я обещала не нарушать правил. Скандал поутих, судя по всему, пришли к общему решению и разошлись по своим комнатам. Отец часто уходил в свой кабинет, а мама, уставшая, отправлялась спать. Осталось придумать речь, которую по утру я должна буду отрапортовать.

***

Ранее воскресное утро в обычной семье начинается с улыбок, а у нас… словно траур. Никто друг с другом не разговаривает. Мама стоит у плиты, отец уткнулся в разворот газеты. Лёшка с хитрецой поглядывает на меня. Задумал чего, засранец. Его коварный прищур я знаю наизусть. А потом мелкий поганец легонько пинает меня под столом. Я хотела сразу наорать на него или подзатыльника дать, но Лёшка шикнул и показал на отца. Если бы я только могла превратиться в невидимку… Ехидная ухмылка брата расползлась на всем его лице, а я была готова провалиться сквозь землю.

— Я жду объяснений, — тишину в кухне обрывает твердый тон отца. Ну все, пора мысленно перекреститься и пожелать себе удачи, что ли.

— Пап…, я, — начинаю я, а стыдно-то как. Потому что Сергей сворачивает газету и кладет ее как раз разворотом вверх: на первой странице красуется моя испуганная моська, оглядывающаяся назад. Помните, я говорила, что нас с Максимовым сфотографировали? Ну так вот: встречайте первый совместный фотоснимок с места побега.

Мама замирает, вцепившись в кухонное полотенце и тоже оборачивается. Все ждут от меня объяснений. Вот еще и Степан вошел. Злой, как черт с прищуренным взглядом.

— Мне казалось, мы с тобой вчера договорились, — говорит первым Сергей и неотрывно глядит мне в глаза. — Милен, как я могу тебе доверять, если, — голос его надрывается, и он указательным пальцем тычет прямо в фотографию, попадая на спину Демида. — Кто он? Когда ты успела познакомиться с байкером?

— Он не байкер, пап, — оправдываюсь я.

— Милена! — вскликивает мама и подходит ко мне. Она накрывает ладошкой мое напряженное правое плечо и сжимает его, безмолвно дает понять, что увильнуть от правды не получится. — Это плохая компания для тебя. Почему ты не позвонила Степану, он ждал твоего звонка битый час? А одежда? Где твое платье, в котором ты уходила из дома.

Я вскочила, отойдя от мамы. Мне срочно нужен воздух, тут душат. Всем от меня что-то надо.

— Свой телефон я утопила в бассейне, — задыхаясь, раскладываю по полочкам все события, случившиеся со мной вчерашним вечером. — Одноклассница Лиза посчитала, что я отнимаю лишнее внимание, которое должно было быть уделено ей, поэтому лучшим решением оказалось, столкнуть меня в холодную воду.

Мама и Сергей молчат, а Лёшка едва сдерживает смех. Я перевела взгляд на Степана – единственный, кто сочувствовал мне хотя бы своим выражением лица.

— Я позвоню отцу Лизы, — безапелляционно заявил отчим. Я чуть инфаркт не схлопотала.

— Нет! Пап! Не надо, пожалуйста, — взмолилась я. — Я похожу и без телефона. Только не надо устраивать разборки.