Стив был младшим из братьев, если так можно сказать о тех, кто появился на свет с разницей в несколько секунд. Он всё время слушался Джорджа, был вынужден участвовать в его проделках, но в роли ведомого. Сам же он любил забраться под одеяло и читать, читать, читать. Он переносился в те миры, которые видел на страницах в книгах, где он был одинок и свободен. Джордж же был активным мальчиком, и книгам предпочитал прогулки по удалённым уголкам посёлка. Он ненавидел, когда Стив называл его «Джо», и часто колотил его за это. Несмотря на разные характеры, в детстве им удавалось находить компромиссы, в чём большую роль сыграла мать. Но с возрастом, особенно когда родители продали их заезжему авантюристу Моррису за кругленькую сумму, и когда авторитет матери был утерян навсегда, по крайней мере для Джорджа, они стали чаще ссориться, каждый «тянул одеяло» на себя и считал свои интересы превыше интересов брата. Стив, в силу характера, чаще уступал, но в душе обижался на Джо и не разговаривал с ним неделями. Он чувствовал, что обижается и злится не на брата, а на себя, из-за того, что не может отстаивать свою точку зрения и давать отпор. После отъезда из родительского дома Джордж взял на себя роль главного и развил в себе уверенность, что он всегда прав, и Стив должен его слушаться, ради блага самого же Стива.

Поэтому невероятное предложение брата об операции застало Джорджа врасплох. Он долго тянул с обсуждением этого вопроса, но Стив, на этот раз на удивление упрямо, сыпал фактами и доводами. Описывал их возможности построить разные жизни, реализовать разные мечты.

Джордж опасался даже впускать идею Стива в свой мозг. Он с детства считал брата немного умственно отсталым, поскольку тот был замкнутым и тихим, и радовался, что хотя бы его самого природа наделила смелостью и деловой смекалкой. Но тут было над чем подумать, и мысли самовольно возвращались к этой теме. Расстаться с ним. Начать жизнь заново. Устроиться на нормальную работу, завести семью. Может, у него наконец будет девушка! Он находится уже в том возрасте, когда люди женятся. По ночам он часто мечтал, что встретит юную красавицу, которая примет его таким, какой он есть. Он мечтал, как он приведет её в дом, в спальню, разденет, будет рассматривать обнаженное тело. Он скажет ей, что она у него первая, или не будет говорить… Решит на месте, смотря как повернутся события этой ночи… Но потом он вспоминал, что это невозможно, и старался унять страсть и запрятать свои мысли о женщине подальше в тёмные уголки своей души. С другой стороны, был этот план про собственное шоу, его детище, о котором он втайне мечтал и продумывал вплоть до малейших деталей. Конечно, он знал, что Стив не разделяет его любовь к цирку и выступлениям, но без него Джордж не сможет сделать мировую сенсацию. Джордж любил деньги, хотя никогда не держал в руках крупные суммы, но чутьё ему подсказывало, что деньги открывают двери в мир богачей. И если женщина не ляжет с ним в постель за его фиалковые глаза, то уж точно ляжет за кругленькую сумму, как бы он ни выглядел. На карту было поставлено слишком много, чтобы принять решение за один день или даже за один год.

С утра они не разговаривали. Каждый был в своих мыслях, обдумывал полученную от врача информацию, и заговорить первым никто не решался. Стив не знал, о чём Джо собирается разговаривать с Моррисом, и всё же его мысли были далеко от маленького прокуренного кабинета, куда они пошли после утренней репетиции перед обедом. Стив хотел есть, и злился на брата не только из-за того, что тот молчит по такому важному для них обоих вопросу, но из-за того, что он оттягивает время обеда. Но Джордж был неумолим. Пока брат разговаривал с Моррисом, Стив думал о том, что вчера сказал им врач. В опасности будут обе жизни. Или одна. Или вторая. Или обе разом. Медицина не всесильна, и доктор Картер не слышал о случаях, чтобы подобного рода операции проходили удачно для обоих пациентов. Вернее, он вообще не слышал, что такие операции проводились. Нет, конечно, он готов взяться за этот случай, но только если они подпишут бумагу, что берут всю ответственность за свои жизни на себя. И при этом никаких гарантий.