Павел среди них был самым предприимчивым. Именно он придумывал “творческие идеи”, разрабатывал схемы, создавал долгоиграющие планы и взвешивал все за и против. Прокачанный надлежащим образом интеллект – вот в чем была его сила. А еще авантюрность, но крайне продуманная. Он старался играть только в заведомо беспроигрышные лотереи, где отчетливо понимал свою выгоду.

Алексея в компании звали Мем. Он был самым молодым из троих, ему недавно исполнилось тридцать. Именно он был поставщиком примитивного юмора во все чаты. В нем сочеталось несочетаемое. Будучи раздолбаем по убеждению, он всегда доводил начатое до конца. Воинствующий хиппи. Из всей компании он выглядел наиболее современно и модно. Как и Павел, носил бороду, но тщательно за ней следил, чтобы волосок лежал к волоску. А его прическа выдавала в нем работника творческой индустрии. Мешковатая одежда удивительным образом смотрелась на нем так, как будто шилась на заказ. Слово “оверсайз” ввели в оборот для таких, как он. В отличие от Павла, для Алексея главным двигателем был интерес. Например, он дрался, не чтобы победить или кому-то что-то доказать, а потому что “бить людей – это весело” (так утверждал один из его любимых мемов). И во все дела он вписывался в первую очередь ради адреналина и приключений. Деньги были лишь приятным бонусом. Он никогда не тушевался, никого и ничего не боялся. Если препятствие, каким бы оно ни было, нужно было убрать в прямом смысле, лучше его было не найти.

Третьего товарища называли Данди. Как можно догадаться по прозвищу, его настоящим именем было Геннадий. Старые киноманы поймут, почему. Самый возрастной из всех, ему было сорок шесть, но выглядел он моложе – держал себя в спортивной форме. В молодости он успел поработать в “частном охранном предприятии”. В его обязанности входили… “работа с клиентами и связи с общественностью”. Он был обучен таким методам этой “работы”, о которых лучше даже не думать. Поэтому на всякий случай чувства он научился отключать насовсем. Когда-то на слуху было емкое слово – “солидно”. Именно так он старался выглядеть. Был аккуратно, коротко подстрижен, всегда брился, носил одежду, близкую к официально-деловому стилю. Он мог в любой момент, хоть посреди ночи, встать, собраться за две минуты и поехать на любые переговоры. Контрагент не имел значения – только время и место. Вкусив криминальной романтики, он старался дистанцироваться от всего официально незаконного, действовать “в рамках правового поля”. Хотя занимался он “делами”, следуя когда-то давно запечатлевшейся в его голове философии: есть волки, а есть овцы, хищники и корм. Его специализацией в команде было “решение проблем” – зачистка всех хвостов и устранение возможных последствий.

Если выбирать из троих самого положительного, это, наверное, Данди. Павел втягивал всех в авантюры, на которые Мем охотно соглашался, а Данди, как правило, всех вытаскивал. Если он и не приносил заметной пользы обществу, то из упомянутых выше людей от него точно было меньше всего вреда.

      Три такие разные “творческие личности” стали обсуждать дальнейшие планы.

– А если дед шашкой махать начнет? У него по-любому ружье есть, а то и не одно, – убежденно говорил Мем. – Я тебе гарантирую: как только он почует – а он почует, не сомневайся – весь расклад, он тебя прихлопнет тут же. А потом оленям скормит. Я читал, они так делают.

– Кто они? Где ты – а где “читал”? Никто так не делает, – Павел снисходительно усмехнулся. – Но с ружьем ты прав. И с тем, что стрелять будет, не колеблясь, тоже прав. Даже глазом не поведет. Ему это как высморкаться.