Наше шоссе пересекает полотно железной дороги. Невдалеке виднеется полустанок. Мы пользуемся временем привала и направляемся к стоящему у полустанка поезду. На одной из платформ стоит гроб, у которого, низко опустив голову на грудь, сидит дама в траурном платье. Мы спешим пройти мимо, не желая своим видом живых и здоровых бередить тяжелую душевную рану несчастной женщины.

Еще переход: батарея вступает в горы. Шоссе, до сих пор довольно исправное, постепенно переходит в ужасное месиво из земли и мелкого камня, в котором утопают колеса наших орудий.

Лошади напрягают все свои силы, на помощь им в лямки впрягаются люди. Дорога в гору и в гору. Новый, невиданный нами горный пейзаж, несмотря на трудность пути, производит довольно сильное впечатление. В особенности он поражает наших солдат, жителей великой равнины, никогда не видевших гор. Это предгорья Карпат. Склоны вспаханы. В некоторых местах на крутых склонах землю копают лопатами.

– Помирать бы с голоду стал, не копал бы так, – замечает идущий рядом с моей лошадью солдат. – Экий труд-то какой, прости господи!

Лошади неожиданно шарахаются в сторону: в придорожной канаве лежит труп замученной лошади, и чем дальше в горы, тем чаще в канавах валяются эти трупы несчастных животных. Вся дорога усеяна ими.

– Ваше высокоблагородие, – подскакивает ко мне фельдфебель, – в 12-м ящике коренная кобыла Чистая ногу сломала. Оступилась, знать.

– Запрячь заводную лошадь, Чистую пристрелить.

И легла в придорожную канаву и наша Чистая – светло-серая, сильная, еще молодая лошадка.

Справа что-то загудело, как отдаленный гром. Это крепость Перемышль^>18 дает нам знать о своем существовании. Все поворачивают головы вправо, но из-за пересеченной местности ничего не видно.

Мы обходим Перемышль слева и направляемся в глубь Карпатских гор. Из штаба дивизии получен маршрут – дивизиону взять направление на деревню Бржуска.

Мы у подножия крутого подъема, на вершине которого находится указанная нам деревня. 6-я батарея в главе колонны и первая начинает лезть на гору

– Взять интервалы между упряжками!.. Шагом марш!..

Орудия с трудом карабкаются в гору. Прямо ехать нельзя: орудия тянет назад, надо брать гору зигзагами. Люди впрягаются вместе с лошадьми, не исключая и офицеров. Лошади храпят, выбиваются из сил, останавливаются.

– Припрячь передние выноса из резерва!^>19

Восьмерками тянем орудия и ящики. Полторы версты до Бржуски тянули всю ночь, и только под утро батарея собралась на самой вершине. 5-я батарея еще в пути, 4-я не двигалась – стоит у подножия подъема.

Дивизионный разведчик привез пакет.

Вскрываю.

– Вернуться обратно, к перекрестку дорог, для продолжения похода.

Штабом дивизии наш дивизион был направлен в деревню Бржуска только для ночлега, о чем своевременно, с вечера, нас уведомить никто не потрудился. Бешенство находит на меня: так вот как считается с нами наше начальство! Вот как оно о нас заботится! Люди мрачно молчат, смотрят исподлобья.

Голодная, измученная бессонной, изнурительной ночью батарея вернулась к указанному месту. Опять размолотое месиво под ногами, дорога опять в гору. Упряжки останавливаются, приходится к застрявшим припрягать выноса. Двойная работа несчастным лошадям.

Отошли уже верст 12 от сборного пункта у перекрестка. Остановка. Получаю приказание вернуться обратно: с 1-го ноября 1914 года дивизия входит в состав 11-й армии^>20, осаждающей крепость Перемышль.

Гулко разносится отзвук разрыва тяжелого крепостного снаряда и перекатами перебрасывается по ущельям окаймляющих крепость гор. И опять полная тишина и полный покой.