Она – кивнула.

Я – подошла к столику, и аккуратно раскидала ТТ, удостоверившись, что это – он. Хотя обойма – двурядная на кнопке и изменёны угол рукояти, калибр и длинна ствола. А из затворной рамы торчит часть ствола с резьбой. Собрала, протянула Деску. Он покачал головой, достал-протянул вторую обойму.

Сунула её в карман джинсов.

Деск махнул рукой, и мы пошли.

В тир. Стометровый на пять дорожек. Пустой, не считая деда за стойкой оружейной комнаты в углу.

С мишенями напротив каждой дорожки, оттянутыми на возрастающие дистанции. И с обоймой на каждом столике дорожки.

Деск мне просто кивнул.

Я – подумала, щёлкнула по пистолету, изобразила руками угол вверх-вниз и кривизну-пологость полёта.

Он – ответил ТТХ.

Ну, вы поняли, что за пистолет и не буду зачитывать по памяти абзац.

Я подумала, вспомнила речи Ангела про Медную Длань, и решила показать всё, что умею и насколько.

На пятнадцать с упора правой на левую выбила глаза, пупок и крестик на сердце. Потом вернулась на первую дорожку, и на пять метров отстрелялась от пояса с левой и с правой по конечностям. На двадцать пять попробовала от бедра просто попасть. На пятьдесят отработала с одной руки. По очереди левой-правой, медленно. И на сто – с двух рук вылила всю обойму.

Деск понажимал кнопки возврата. Снял художественную. Повесил на гвоздик у оружейки. Рядом с мишенью, где были выбиты глазки, соски и улыбка.

Посмотрел на меня. Я перехватила пистолет кончиками, как нечто грязное, и вопросительно махнула вверх-вниз на оружейку.

Деск показал «погоди» и махнул на мишенное поле и пошёл туда. Я – за ним. Зарядилась, встала.

Через десяток секунд сзади раздался визг и шаги. И я – поняла. Развернулась и стала плавно отходить, разрывая дистанцию. Потому что…

Но двое работяг занесли не кабана. А свинью. Я укоризненно посмотрела на Деска. Он оскалился в ответ.

Мясо вытащили на поле, уронили. Свинья вскочила и понеслась. Мимо меня в пяти шагах, так что пулю в затылок я засадила одну.

Посмотрела на Деска. На рабочих, которые перевели взгляд со свиньи на меня и тоже застыли пялиться. Подумала, ткнула в свинью и помахала рабочим стволом пистолета «на вынос».

Они – подорвались и унесли.

Я – убрала пистолет и вопросительно посмотрела.

Он внимательно, тяжко посмотрел на меня. И я поняла, что сейчас что-то будет.

Деск пошёл к пулеуловителям.

Я зацепила взглядом валявшийся там у стены мешок и поняла – что.

Вспомнилось про пополнение запасов в темнице.

Вот тут была самая эмоция в «Подкроватию».

Я поняла, что в лицо – не хочу. По крайней мере, не зная, кому и за что. И может быть, даже, не смогу. Если – человеку, а не мерзкой скотине.

Так что я выдернула пистолет обратно и, откуда стояла, вылила обойму в мешок. Который задёргался, выгибаясь от выстрелов. А потом пару раз выгнулся в агонии и обмяк.

Деск, застывший… за пару секунд до первого выстрела, повернулся и посмотрел на меня вопросительно. Недоумённо. Но – понимающе. И с ноткой насмешки.

Я выплеснула эмоции тихим рявком. На английском.

«Don’t waist my time!»

Засунула пистолет за пояс, развернулась и пошла. Тщательно печатая шаги, чтобы скрыть дрожь. И от тошняка убийства. И от отдачи с рявка.

Дошла до оружейки. Раскидала на столике сбоку пистолет. Молча сунула деду пустую обойму.

Он хмыкнул, поставил коробку патронов, и тряпку, шомпол и масло.

Почистила. Собрала. Набила.

Успокоилась.

Повернулась к Деску который стоял рядом. Протянула ему пистолет.

Он махнул рукой «оставь».

Развернулся и пошёл.

И я – за ним. В состоянии… готовности пострелять ещё в кого-нибудь, если подбросят нервных сюрпризов.

Но нервных – не было. Кроме пары. Но – скорей приятных.