– Мам, – кричу я. – Ты почему меня не разбудила? Я же в школу опоздаю.

– Не опоздаешь, – говорит мама.

– А почему сейчас светит солнце, а недавно в это время было темно?

– Потому что весна, – отвечает мама. – Доброе утро!

– Доброе утро. А почему весной солнце так рано встаёт?

– Потому что весной оно должно выше на небо забраться.

Я задумываюсь, но разъяснения не понимаю.

– Солнце по-разному встаёт летом и зимой потому, что наклонена земная ось, – говорит из соседней комнаты папа.

– Чего, чего? – спрашиваю я.

– Не морочь ребёнку голову, – говорит мама. – Это даже я не понимаю. Всё, вставай! Умываться, одеваться – и за стол!

Мама упреждает поток вопросов про земную ось, небо и солнце. Я чищу зубы и думаю о свалившейся на меня загадке. Что-то мне подсказывает, что солнце забирается высоко потому, что вокруг тает снег.

На завтрак – манная каша. Я ковыряю ложкой в тарелке.

– Ешь, – говорит мама, – что задумался, как Спиноза.

Я не знаю, кто такой Спиноза, хочу спросить, но решаю не отвлекаться и продолжаю думать.

Когда болеешь, то много читаешь – а что ещё делать? Потом выздоравливаешь и снова читаешь, остановиться не можешь. Я читал всё, что попадётся под руку. На полке у мамы стояла «Популярная медицинская энциклопедия». Вот однажды она мне под руку и попалась. Книга толстая, с картинками. Полистал её, а потом стал читать всё подряд. Статьи, которые начинались на букву «А», я осилил и очень заинтересовался аппендицитом. А вдруг у меня воспаление этого отростка, а вместо похода к врачу я учу, что «жи» и «ши» пишутся через «и»?

Потрогал правую половину живота. Так… Чувствительно! Подошёл к зеркалу, высунул язык. В энциклопедии про язык ничего сказано не было, но мама всегда просила меня показать язык, когда я на что-нибудь жаловался.

Вид языка мне не понравился. Я не знал, каким должен быть его вид, – просто не понравился. Лёг на диван и стал прислушиваться, что происходит у меня в животе. Ага, вот кольнуло в правом боку. Ещё раз, ещё и ещё. Всё сильнее и сильнее! Так и знал! Недавно я ел виноград и глотал косточки. Вот эти косточки в аппендиксе и застряли. Ничего страшного, я теперь знаю, что нужно делать.

– Мама, у меня аппендицит! – закричал я.

Мама пришла в комнату, увидела меня лежащим и страдающим на диване.

– У всех аппендицит, ну и что?

– У всех аппендикс, а у меня аппендицит. Это воспаление аппендикса.

– Боже мой, откуда ты такие слова узнал?

Серый том медицинской энциклопедии лежал на журнальном столике.

– Понятно. И что твой аппендикс?

– У меня он болит.

Я подробно описал свои мучения и показал язык.

– Язык белый, – сказала мама. – Полежи, может, пройдёт. Я тебе ромашку заварю.

– Ромашка не поможет. Только срочная операция. Поехали в больницу.

Доктор выслушал меня, вымыл руки, велел раздеться и стал холодными пальцами мять живот.

– Здесь болит?

– Болит.

– А здесь?

С левой стороны живота ничего не болело. Болело с правой стороны, как в книжке было написано. Доктор посмотрел язык.

– Похоже, что молодой человек не шутит. Срочно в операционную, но сначала на анализ крови.

Про анализ я читал. Забыл, что именно, но чего-то там должно быть много. Мне укололи палец, набрали в трубочку кровь, потом раздели, на каталке привезли в операционную и положили на стол. Над столом висел огромный светильник с множеством лампочек. Пришла сестра, включила и выключила светильник, стала готовить какие-то блестящие инструменты. Доктор кивнул и ушёл мыть руки. Сестра подошла ко мне, погладила лоб и успокоила:

– Сейчас ты уснёшь, а проснёшься здоровым.

– Я знаю, – храбро ответил я.

– Мы ждём анализа, – продолжила сестра. – Без анализа никак нельзя начинать.