– А веселье вам гарантировано, – хмыкнул Федор и поспешил пояснить в ответ на вопросительно поднятые брови. – Вашего друга приказано найти, поэтому местные землю носом рыть будут… Особенно родственнички убитых – уж те-то постараются.

– И что здесь веселого? – непонимающе переспросил Серега.

– Да ничего. Наоборот – грустно все. Поэтому я вполне предполагаю, что все дороги, ведущие из города, могут быть под наблюдением… А вот про железку могут и не подумать. Так что у нас практически нет другого выхода. Конечно, можно попытаться пробиться на вашей находке… – Федор кивнул в сторону салатовой инкассаторской машины, дающей определенное ощущение защищенности, – но от прямого выстрела из РПГ ни одна броня не спасет. Тем более этой тачки.

– Серьезные парни… – прошептал Лёха, услышав про РПГ. – А что, у местных джигитов и такое есть?

– Я бы сказал, что у них и не такое есть… – через чур беспечно отмахнулся Федор и развел руками. – Так что на железку у нас одна надежда. А я так и вовсе больше всех заинтересован отсюда выбраться. Так что давайте прикинем кой-че к носу и подумаем, как бы нам все обставить так, чтобы все было тип-топ.

Сегодня Аня умудрилась удивиться: к ней на прием пришла беременная становиться на учет. Как бы сама ситуация для прошлой жизни была вполне банальна, но вот что сейчас делать Аня не знала – она ведь никогда в женской консультации не работала. Да и вообще обязанности медсестры – это в основном помощь врачу с заполнением бумаг, а теперь приходилось самой быть врачом – других врачей по «женской части» в гарнизоне не наблюдалось.

– Вы, сестричка, не пугайтесь, – улыбалась женщина, непроизвольно поглаживая еще пока не увеличившийся живот. – У меня это уже не в первый раз, так что я подскажу, что и как.

– А какая у вас беременность? – переспросила Аня, заполняя соответствующие графы бланка, аккуратно расчерченного на простом белом листе.

– Четвертая, – грустно улыбнулась женщина.

– А не сложно будет с четырьмя детишками? – машинально, не отрываясь от бланка, спросила девушка.

– Нет у меня больше деток. – Дрогнувшим голосом пояснила женщина. – И мужа нет, так что ставьте прочерк. Ребеночек – единственное, что от него осталось.

Аня запнулась, сделала ошибку и резкими росчерками ее зачеркала.

– Простите. Я не хотела.

– Ничего. Я стараюсь помнить о них, как о живых… Словно они уехали в деревню, к бабушке… А ребеночек родится – станет полегче. Оно когда забот много, то мыслям глупым нет времени в голове крутиться.

– Это да. Нам, женщинам, нужно о ком-то заботиться, – Аня глянула на настенные часы, показывающие два часа по полудни. Сегодня, после рабочего дня, девушка должна была забрать домой Каринку – трехлетнюю девчушку, найденную в брошенной машине. – так, какой срок?

– Недель восемь точно. Вам еще нужно мою группу крови записать.

– Зачем?

– Мало ли, вдруг при родах кровотечение будет сильное.

– А смысл? Донорской крови сейчас нет.

– Так что ж тогда? Помирать? – удивилась женщина и захлопала ресницами.

– Ну почему же? будем кидать клич по местному населению, но такое прямое переливание чревато определенными проблемами. Без анализов переливание все же делать весьма рискованно. Кто его знает, чем он там болел…

– Умеете вы обнадежить.

– А чего вы испугались? У вас предыдущие роды происходили с осложнениями?

– Да нет, – пожала плечами пациентка, – все нормально было…

– Ну вот тогда и бояться нечего. Будем надеяться на лучшее, а группу крови все же запишем.

В общем, пока осмотрела, пока опросила, пока просто за жизнь поговорили, уже и час прошел. Часы приема закончились, так что новых пациентов ждать не стоило, а вот в стационар заглянуть следовало бы – рук свободных не хватало. Вот по дороге туда ее и перехватил главврач медсанчасти Иван Сергеевич Смальцев.