– Кхм-кхм. Ситуация сложная, согласна, – Зефирка опять включает деловитый тон и кивает на альбом Воронцовой. – Но раз уж ты записался в женихи, предлагаю узнать ее получше. Все равно придется за ней ухаживать. Как минимум до летней сессии. А там посмотришь. Может, сам захочешь жениться к тому времени.

Она скалится. Я перевожу взгляд на Барха. Надеюсь, что он меня, как мужик, поддержит, а он:

– Либо закачай сталь в яйца и иди признайся ректору, что дочь его ты просто так лапал, никакой ты ей не жених, да еще и сбил ее на светофоре по пути в академию.

Я сглатываю. Вариант «либо» мне точно не нравится. И стали у меня нет. А яйца – пока да, и я не хочу без них оставаться.

В «Анастасию» я приезжаю ровно в семь вечера. Знаю, что никто в нашей семье никогда не торопится и приходить заранее просто нет смысла. И я доверяю Даше, директору ресторана, которая всегда все готовит для нас по высшему разряду.

Вечером город искрится гирляндами и рекламными вывесками. У «Анастасии» она фиолетовая с белой подсветкой, потому что мама обожает пурпурный. В понедельник народу много быть не должно, но минимум половина столиков всегда занята. Деловые люди любят здесь ужинать и проводить переговоры. Поэтому парковка заставлена машинами. Я нахожу себе местечко в уголке. Только вылезаю и натыкаюсь на Вовкин джип. Он еще за рулем.

Допив кофе и заблокировав «инфишку», я стучу в его окно. Брат шугается и трясет отросшими кудрями. Выглядит, как бродяга. Вот у Барха волнистость своя, натуральная, а Вован специально волосы завивает. Смотрится по-идиотски, на мой взгляд, особенно когда они такие длинные, уши почти закрывают. Каждый раз, когда его вижу, хочу их срезать. Но ему нравится. Или похер. Раньше он чаще стригся, а сейчас и бреется редко. Хотя сегодня выглядит приличнее обычного: поросли на лице отбарбершоплены, волосы уложены, голубая рубашка торчит из-под куртки.

– Здорова, – я обхожу капот и протягиваю ему руку.

Вован вылезает из салона и, хлопнув дверцей, сжимает мою ладонь в кулак. Мы обнимаемся.

– Для меня принарядился? – я показываю ему класс, оглядывая сверху вниз. Он даже не джинсы, а брюки надел, не совсем классические, но смотрятся солидно. По сравнению.

– Ага, канеш, – брат достает что-то с заднего сиденья и блокирует джип. – Девушку ищу. Не хочу встретить ее в дурацком виде.

– Тогда перестань бигуди крутить, – я треплю его кудряшки.

Вован уворачивается и отходит на целый шаг. Поправляет их тут же, смеясь. А предмет выпадает из рук, прямо в слякоть под колесами.

– Бля, это подарок, вообще-то, – он поднимает небольшую коробку аккуратно пальцами.

– Что это? – я сразу отбираю и изучаю упаковку.

На лицевой стороне изображена вагина. Силиконовая, рельефная, полностью имитирующая настоящую. Даже волосы, как усики Чарли Чаплина, приклеены над клитором. Помню, было такое у Пелевина. В книге про далекое будущее девушки специально делали такие стрижки и называли их коротко «адольфычами»11.

Ну, конечно, чего еще следовало ожидать. Я перевожу на брата усталый взгляд.

– Что? – Вован пучит невинные глаза. – Купил две по акции. А у тебя как раз день рождения. Удачно подвернулось.

– Извращенец, – я опускаю руку вместе с коробкой и иду к ресторану между рядами машин.

– Ой, бля буду, ты свою быстрее меня задрочишь.

Он выставляет квадратный подбородок вперед и зачесывает пряди назад, а они опять валятся на лоб, но брат не устает повторять это бессмысленное действие.

– Ко мне, между прочим, сама мисс АСИ подкатывает, – хвастовство из меня само прет, только без гордости, скорее, в отместку на обиду. Выходит по-детски глупо.