– Была. В командировке.
– Что-нибудь интересное видела?
– Нет.
– Вот! А там ведь и памятник котенку с улицы Лизюкова*, и музей «Гото Предестинация»*, и художественный музей, и даже океанариум. Представляешь?! В Воронеже океанариум!
– Я не люблю, когда живое в неволе.
– Подумаешь, не любит она. Я тебе про уникальность города говорю. Потом до Ростова бы спокойно доехала. Также по объездной. Еще картинок бы насмотрелась. В Ростове в «Customs» можно остановиться. Цена за отель небольшая, в нее посещение СПА-комплекса входит.
– Вы что, Казимир, по дороге СПА-комплексы посещаете? – удивилась Олеся не столько тому, что тот их посещает, сколько тому, что он вообще знает это слово.
– Конечно. Вечером косточки и мышцы затекшие в баньке погреть. Утром для бодрости в бассейне поплавать. Спокойно позавтракать там же в гостинице слегка и на левый берег Дона за ухой. Дальше до Краснодара спокойно доехать. А лучше… ты вино любишь?
– Вы и вино любите?
Казимир оставил вопрос без внимания и сосредоточился на рассказе о кубанских винодельнях. Мол, не хуже, чем во Франции и долине Напа*, а, может, еще и лучше. Выбираешь винодельню с гостиницей и наслаждаешься дегустацией, едой и закатом. Утром спокойно выехал и Крымский мост при свете дня во всей красе тебе открылся.
– Ты впервые по мосту ехала?
– Ага.
– Что-нибудь помнишь?
– Нет, – честно призналась Олеся. – Асфальт хороший. Те же камеры, что и по всей трассе. Фонари.
– А я сотни раз по нему ездил. И каждый раз дух захватывает от красоты инженерного решения.
В общем, оказалось, что и на розовое озеро по дороге можно было заехать, где как раз в данный час поселились фламинго, и в купель Топловского монастыря занырнуть, чтобы мозг прочистить и силу телу получить.
– Мне бы сейчас и то, и то не помешало, – сказала Олеся.
– Вот! А ты с чем приехала? Со сломанной ногой и смертельной усталостью.
– Тьфу, тьфу… Не сломанной.
– Ну, хоть это хорошо. Давай еще по рюмочке и спать. Балкон открой, море слушай, оно тебя убаюкает.
– Так нога же. Я и встать уже не могу.
Казик на руках перенес Олесю на кровать, открыл балкон и ушел, не попрощавшись. А Олеся лежала и думала над его словами. И надумала, что он прав. Так все ее будущие дороги из мест заключения в тюремной камере автомобиля превратились в место свободы №1. Свободы и творческого подхода к делу.
Ключи от ее эллинга, кстати, были под ковриком. В Крыму это нормально. Казик верно предполагал, что она, как все материковые*, помчится от рассвета до рассвета. Но не предполагал, что окажется настолько скромной, чтобы не заглянуть под коврик или, в конце концов, его не разбудить.
Глава 6
Место свободы №2. Сон
Ей снился кошмар. Перекресток. Олеся идет по пешеходному переходу на «зеленый». Ускоряет шаг, нога подворачивается, и она, вскрикнув, падает посреди дороги. До тротуара ровно половина пути. Тогда женщина начинает ползти, а «зеленый» начинает предательски мигать. Олеся знает, на соседнем перекрестке танк. Он ждет своего часа. Кончится ее «зеленый», танк поедет и раздавит все, что встретит. Крылья! Надо отрастить крылья. Олеся глубоко вдыхает, задерживает дыхание и изо всех сил напрягает мышцы спины. В это же мгновение из спины вырастают крылья. И только она собирается ими взмахнуть, как на дорогу выбегают люди… родственники, коллеги по работе… Они окружают ее, топчут ее крылья и кричат: Дура! Дура!
Время потеряно. Приближается танк. Олеся кричит им в ответ: Бегите! Спасайтесь!
Ее не слышат. Зная, что сейчас умрет, она поднимает к небу глаза и видит, как крошечное облачко в гряде кудрявых облаков покидает свое место и летит к ней. По мере приближения оно превращается в игральную карту с нарисованным шутом. Под шутом Олеся видит надпись ДУРАК. И странный голос с неба врывается в её голову и громко произносит: