В этом доме не могло быть ошибки. Просто не могло.

Она погладила корпус модуля, как старого друга, и включила терминал.

Программа отреагировала мгновенно – интерфейс загрузился чисто, без флуктуаций. Статус-светодиоды горели ровно, связь с резервным блоком – стабильна.
Она открыла внутренний лог команд, проверила все системные уведомления за последние 48 часов.

– Чисто… – пробормотала Нэт, щёлкая вкладки одну за другой.

Пошла в код.
Проверила последовательности, прописанные ею лично: логика температурных режимов, привязки к датчикам движения, корректировка влажности, реакция на дым. Всё на месте.
Чётко. Как с лекций, как в проектной лаборатории, как в финальной версии, которую потом презентовали в министерстве.

Ни одной ошибки.

Она откинулась на спинку, задумалась. Потом снова наклонилась, открыла ещё глубже – скрипты автоматизации бытовых решений, голосовые команды, ручное управление. И снова – всё чисто.

– Да что за…

Тогда она сделала ход, который не использовала с момента защиты диплома:
запустила тестирование всех команд одновременно. Полный симулятор, все системы параллельно.

Интерфейс на секунду замер, потом начал проигрывать действия – включение плиты, регуляция температуры, голосовые отклики, запуск робота-пылесоса, активация кофемашины.

И вдруг – сбой.
Одна команда прервалась.
В знакомом фрагменте её кода, написанном ею же.
Она замерла.

Внутри блока появилась чужая вставка – вшитая, замаскированная, на первый взгляд – частью её структуры.

Нэт увеличила масштаб.
Новая подпрограмма запускала максимальный нагрев любого подключённого прибора и одновременно отключала всю противопожарную систему.

– Вот дерьмо… – прошептала она.

Взгляд заскользил по строчкам. Чужой код был встроен с хирургической точностью. Почти невидимо.
Словно кто-то намеренно подстроил сбой под её стиль, зная, как и где не оставить следов.

Нэт застыла. Пальцы всё ещё лежали на панели, но внутри будто что-то ёкнуло.

Это же был мой проект… До каждой запятой.

Во втором модуле – том, что из фуры, – всё оказалось не лучше.
Нэт снова пошла глубоко, слой за слоем разбирая логи и поведенческие цепочки.

На первый взгляд – чисто.
Но когда она сравнила стандартные паттерны с тем, что записал модуль за последние сутки, стало ясно: всё нарушено.

Фура сначала поворачивала, а уже потом запускала алгоритм определения поворота.
Как будто ехала вслепую. Как будто сначала действовала, а потом думала.

Нэт нахмурилась.
Открыла код.
И снова – хирургически встроенный чужой фрагмент. Под её логикой. Как и в системе дома. Почерк разный, но принцип тот же.

Она запустила систему отслеживания, хотела вытащить источник.
Но протокол безопасности компании отшвырнул её уже на третьем уровне айсберга.

– Да блин! – выругалась она и тут же набрала Джесса.

– Джесс, привет, – быстро сказала она, едва тот ответил.

– Кто это?.. А! Нэт! Привет-привет! – обрадовался он. – Посмотрела коды из дома и фуры?

– Ага. Там такое, Джесс… капец. Впервые вижу.

– Ага-ага, мне уже интересно. Давай, подключусь к тебе.

– Как?! У нас же охрана… служба безопасности всё гасит. Со спутников буквально.

– Нэээтииии, золотко! Какие спутники? – весело пропел он. – Мы сейчас с тобой фокус провернём из 2020-го – ты офигеешь, и СБшники тоже.

– Окей, я готова. Что делать?

Она тут же перевела звонок в видео.

– Возьми ту коробочку с усами. Чёрную. Да-да, эту.
Теперь найди там шнур – допотопный такой, весь в пыли.

– Ага, вот он. Куда?

– Вот сюда воткни. Нет, не туда! Глубже. Да, вот туда!
Зехехе… сейчас мы его найдёёём…

Джесс потер руки и припал к монитору.

– Джесс, это вообще что?