– Юзуки, прости, я не хотел…

Она снова помотала головой и приложила ладони к ушам.

– Юзуки…

Зажмурившись, она тихонько взвизгнула и села на корточки, опершись спиной о диван.

– Успокойся, Юзуки, я тебя не обижу…

Она слышала его голос, даже плотно зажав уши. «Да перестань же ты произносить это имя!» – хотела крикнуть она, но не могла. А он произносил его снова и снова, будто издеваясь. Ей хотелось ударить его, оттолкнуть, заткнуть ему рот или хотя бы убежать, спрятаться где-нибудь! Но ни того, ни другого она сделать не могла. Всё, что она могла, это сидеть на полу, прижав ладони к ушам, и делать вид, что её не существует.

Может быть, он поймёт? Может быть, уйдёт, оставит её одну и перестанет наконец произносить это имя! «Нет! Я не Юзуки, я Флаффи! Я Флаффи, я – собака! – повторяла она про себя спасительную мантру, пытаясь мысленно перекричать его. – Я Флаффи! И ты купил Флаффи! Ты купил собаку! Юзуки не продаётся, ты не можешь завладеть Юзуки, ты не можешь делать с ней всё, что захочешь! Юзуки – свободна! Юзуки трогать нельзя!»

Артур смотрел, как она сжимается всё сильнее, отчаянно давая понять, что «её нет», и ему вдруг стало неловко. Ему захотелось уйти и оставить её одну, но как он мог? Она мотала головой и раскачивалась из стороны в сторону, словно сумасшедшая. Надо было успокоить её!

Забыв о том, что она боится прикосновений, он сделал единственное, что пришло ему в голову в попытке утешить девушку. Он присел рядом с ней на корточки и попытался приобнять её за плечи, но почувствовав его прикосновение, она открыла глаза и посмотрела на него таким гневным взглядом, что от неожиданности он тут же отдёрнул руки. Она пару секунд прожигала его взглядом, а затем, ловко вывернувшись, вскочила на ноги и, не оборачиваясь, помчалась на второй этаж.

Наверху хлопнула дверь.

Смысла бежать за ней не было. Артур сидел на полу и изумлённо глядел ей вслед. Так, значит, он всё-таки разозлил её. А он и не думал, что в этой скромной, такой пугливой девушке может быть столько огня.

К шоку потихоньку примешивался стыд. «Зачем я это сделал? – думал он, откинув голову и глядя в потолок. – К чему был весь этот пафос? Хотел впечатлить её, удивить, а вместо этого умудрился разозлить девушку, которая, казалось, вообще не способна на злость. Какой же я идиот!».

Последующие два дня стали для Флаффи настоящим испытанием. Что может быть хуже, чем контрастный душ из страданий и счастья? Она хотела умолять его не называть её по имени, но не могла сделать этого, не нарушив устав. Она оказалась зажатой между двумя фундаментальными основами её нынешней жизни и не могла соблюдать одну, не нарушив при этом вторую. Она проклинала выходные. И кто только их придумал! Артур весь день проводил дома, пытаясь достучаться до неё, подманивая её приманкой, как дикое животное, а затем, когда она расслабится, заваливая вопросами.

Решив загладить свою вину за вчерашнее, он сразу после завтрака повёл её на площадку играть в бадминтон.

«Наверное, мистер Харсман рассказал ему, что это моя любимая игра», – думала Флаффи, рассекая ракеткой горячий воздух. Она не умела надолго зависать в обидах. Она была отходчива и настроение её менялось слишком быстро. Поэтому уже через пять минут игры, забыв обо всём, она смеялась, посылая воланчик Артуру и чувствуя, как каждая клеточка её тела наполняется энергией.

Но дома ждал очередной допрос с пристрастием. Артур не хотел отступать. Он всё пытался вывести её на разговор, при этом не переставая повторять её имя. Ей казалось, что ещё чуть-чуть, и она будет погребена под грудой тяжёлых вопросов, каждый из которых задевал болезненные струны в её душе. Вспоминать о своей предыдущей жизни, жизни человека, было для неё невыносимо. «Юзуки больше нет! Её нет, она исчезла! – повторяла она себе снова и снова, пытаясь отгородиться от нахлынувших воспоминаний. – Юзуки исчезла и больше не появится. Нужно смириться с этим. Забыть её, забыть, забыть!»