Аресту, по этому приказу, подлежали жены, состоявшие в юридическом или фактическом браке с осужденными в момент его ареста, а при определенных условиях даже бывшие жены, состоявшие с осужденным, к моменту его ареста, в разводе. Исключения делалось лишь для беременных, а также имевших грудных детей или больных детей, требующих ухода и т. п. Фактическому аресту подлежали также каждый «социально-опасный ребенок старше 15-летнего возраста» из этих семей. Право на выдачу санкции на арест предоставлялось наркомам внутренних дел республик и начальникам управлений НКВД краев и областей. Арест оформлялся ордером.

Ежов проявлял «сталинскую заботу» о детях. Вот как звучал пункт 29 этого сугубо тайного приказа:

«…29. При производстве ареста жен осужденных, дети у них изымаются и вместе с их личными документами (свидетельства о рождении, ученические документы), в сопровождении специально наряженных в состав группы, производящей арест, сотрудника или сотрудницы НКВД, отвозятся:

а) дети до 3-летнего возраста – в детские дома и ясли Наркомздравов;

б) дети от 3 и до 15-летнего возраста – в распределительные пункты;

в) социально-опасные дети старше 15-летнего возраста в специально предназначенные для них помещения»^>20.

Ну чем не отеческая забота!

И наконец, приведу три заключительных пункта этого уникальнейшего в истории человеческой цивилизации конца 30-х годов XX века официального документа:

«34) О ходе операции доложить мне трехдневными сводками по телеграфу. О всех эксцессах и чрезвычайных происшествиях немедленно.

35) Операцию по репрессированию жен уже осужденных изменников родины закончить к 25/Х с.г.

36) Впредь всех жен изобличенных изменников родины, право-троцкистских шпионов, арестовывать одновременно с мужьями, руководствуясь порядком, установленным настоящим приказом»^>21.

Этот поистине беспрецедентный по степени одичания его автора и стоявших за ним истинных хозяев приказ действовал долгих 14 месяцев. И только 17 октября 1938 г. за подписью все того же Ежова и недавно назначенного начальником Главного управления государственной безопасности НКВД СССР комиссара государственной безопасности 1-го ранга Л.П. Берии появился приказ № 0689, отменивший пункт 36 оперативного приказа № 00486 об обязательности ареста жен «врагов народа» одновременно с мужьями. В дальнейшем предлагалось репрессировать не всех жен арестованных или осужденных всякого рода врагов народа, а «только тех из них: а) которые по имеющимся материалам были в курсе или содействовали контрреволюционной работе своих мужей; б) в отношении которых органы НКВД располагают данными об их антисоветских настроениях и высказываниях и которые могут быть рассматриваемы как политически-сомнительные и социально опасные элементы»^>22.

Вопрос об аресте жен «врагов народа» должен был решаться в каждом отдельном случае начальником соответствующего органа НКВД. Порядок ареста и дальнейшего направления жен «врагов народа», а также порядок размещения их детей, установленный оперативным приказом № 00486 от 15 августа 1937 г., полностью сохранялся и на дальнейшее. Таким образом, если при решении вопроса об аресте военнослужащих хотя бы декларировалась необходимость согласования с наркомом обороны и санкции прокурора, то при аресте их жен о прокурорах даже и не упоминалось. Все они находились в рабской зависимости от начальника соответствующего органа НКВД.