– Молчите?! – прогремел генерал-губернатор. – Так я вам скажу. Вы займетесь тем, что будете искать непотребных девок. Сперва – чтобы подсунуть их в постель императору, а потом – чтобы головы им отвернуть!

– А что ж в Санкт-Петербурге девок более не осталось? – спросил я. – Нужно из Москвы поставлять?

Генерал-губернатор сообразил, что обвинение в сводничестве и впрямь звучит абсурдно. Но мои слова не умалили его гнева.

– Зубоскалить изволите! – возмутился он. – Вот увидите, будете с Сангленом за девками бегать!

Не желая более выслушивать его грязные домыслы, я сказал:

– Простите, ваше высокопревосходительство, не знаю, откуда у вас столь превратное представление о роде моих занятий. Только государь император поручил мне совершенно иное задание, о котором знает только он, государь, и я. И даже Санглена государь приказал не посвящать в суть. А отчего его величество откомандировал меня к Якову Ивановичу, мне неведомо, только сделано это для отвода глаз и на очень короткий срок.

– Санглен только тем и завоевал доверие его величества, что доставлял ему девок для забавы! – злым голосом бросил генерал-губернатор.

– Государь император приказал мне держать в тайне мое поручение, – повторил я. – Однако же, ваше высокопревосходительство, я уверен, что имею право рассказать о нем вам. Особенно в свете случившегося недоразумения. Я уверен, что государь император не имел в виду распространять и на вас свой запрет.

Генерал-губернатор хранил молчание и смотрел на меня с оттенком презрения, подразумевая, что государь не мог поручить мне ничего важного, достойного внимания его высокопревосходительства. Однако же это была маска, за которой плохо скрывалось любопытство и нетерпение.

– Его величество поручил мне убить Наполеона, – сказал я.

– Убить Наполеона? – изумился генерал-губернатор.

– Да, убить французского императора, – подтвердил я.

Сергей Кузьмич оцепенел и некоторое время молча смотрел на меня.

– Мне приказано собрать в Одинцово небольшой отряд отчаянных голов Разумеется, – продолжил я. – Маловероятно, чтобы Наполеон подошел так близко к Москве, но все-таки его величество учитывает и такой оборот. И если случится невообразимое – Наполеон окажется у стен Москвы, мы должны будем совершить диверсию и убить его.

– В Одинцово? – переспросил генерал-губернатор. – Почему – в Одинцово?

– Не знаю, ваше высокопревосходительство. Там для нас будет постой и снабжение продовольствием.

– Глупость. Но если предположить, что Одинцово может оказаться в тылу его армии, – размышлял вслух Вязмитинов.

– Да, – согласился я. – Вот и мы предстанем, как будто пожелали остаться под господством французов.

– Убить Бонапарта, – задумчиво промолвил Сергей Кузьмич.

– Его величество поручил мне действовать от своего имени, на свой страх и риск, – сказал я. – Если французы захватят меня в плен, не должно быть никаких подтверждений, что я исполнял приказ. Возможно, государь для того и откомандировал меня к Санглену, чтобы в случае провала тень упала на его, малозначимое, ведомство.

– В таком случае не было нужды вас вообще куда-либо прикомандировывать, – возразил генерал-губернатор.

– Но мне же нужен официальный статус, чтобы завербовать агентов, – ответил я. – Одно дело частное лицо. Другое дело чиновник воинской полиции, пусть даже и действующий в частном порядке. Яков Иванович будет думать, что я ловлю шпионов. На самом деле я займусь поиском агентов для своей группы. А если посчастливится, то и поймаю кого-нибудь для Санглена.

Генерал-губернатор прошелся по кабинету, положив правую ладонь на шею. Мои откровения застали его врасплох. Неожиданно он усмехнулся и сказал: