— Да, слушаю.

Нет, это я слушала, ждала ответ с бешено бьющимся сердцем. И, конечно, же с классическим — затаив дыхание. У меня в зобу дыханье сперло, эта цитата не из школьного сочинения вернее всего отражала мое тогдашнее состояние.

— Ты всем незнакомым Мариной представляешься? — услышала я первым делом.

— Нет, — опешила от такого начала разговора. — С чего вдруг?

— Так… — мягкий голос Игоря сделался твёрдым. — Это ты мне звонила или какая-то Марина?

Какая-то… Марина… Да я и без такого комментария догадывалась, что там Кать, Свет и Даш завались. Но вот так цинично ляпнуть: какая-то…

— Люди часто думают, что ослышались… Или что я звук «р» не выговариваю.

— Откуда такое имя? Странное. Красивое, но…

Он запнулся. Покраснел там? Вряд ли он умеет краснеть. Мне скрывать нечего. Рассказала вкратце историю своего имени. Не ему первому рассказываю!

— Хорошо, что мне позвонила Малина. Которая не ягодка.

Я сглотнула. Так… Бабушка имеется, но это не отменяет его плотоядного голоса. Именно таким тоном мой внутренний читал реплики от героев дамских романов, до которых я не доросла. До чтения которых я не состарилась, по мнению мамы. Может, она таким образом хотела защитить меня вот от таких вот типов с соблазнительным голосом? Или соблазняющим…

Ладони вспотели. Подмышки тоже. С рексоной тогда еще напряженка была. Я только на работе ею пользовалась. Экономила ибо дорого. Аэрозоли только запах пота перебивали. И то с трудом.

Боже, мне теперь переодеваться нужно будет… Скажу бабушке, что устала и иду спать…

— Чего ты трубку бросила?

Выходит, это был он.

— Не знала, что звоню на сотовый телефон. Вдруг это дорого… — смутилась, даже губу закусила. — Откуда у вас мой номер? — спросила быстренько, чтобы выйти из ступора.

— Из распечатки, откуда ж ещё! — хохотнул Игорь. — Еле дождался счета от оператора. Думал уже в парикмахерскую за тобой ехать. Ну, приедешь в гости?

Сердце замерло, и я замерла на середине комнаты истуканом. В гости… Не бабушку подстричь. В гости…

— А с бабушкой вы уже поговорили?

— Зачем? Сама поговоришь. Попросишь подстричь. Типа, для практики. Или вас сразу с машинкой в салон отправляют?

Я не стала ничего отвечать. А смысл? Он прикалывается. Ему весело с бритой башкой. И легко! Это у меня каждый волос дыбом встал. И не только на голове.

— Ты первый раз без инструментов приходи. Так, типа, в гости, — повторил еще многозначительнее.

Сейчас возьму и ничего не смогу сказать: весь рот в слюнях. Не по нему пускаю, а от страха.

— А бабушка дома будет? — проглотила слюни и спросила не менее многозначительно.

Игорь ответил просто и на сей раз совершенно равнодушно:

— Я тебя не клею, можешь успокоиться. Мне нужно бабушку подстричь. Сказал же, что она из дома не выходит. Я тебя у метро встречу и как бы вместе придём домой. Или тебя на машине забрать из парикмахерской? Я могу. Без проблем.

А у меня были проблемы. Я не могла… Говорить. От обиды. Идиотка! Расстроилась, что не понравилась парню?

— Тогда я буду с инструментами, — еле выдавила из себя рыжая дурында.

— Оставишь в машине. Не украдут, не переживай.

— Я завтра не работаю.

— А я учусь. Хочешь часов в шесть на Пионерской тебя встречу? До Политехнической тебе без наземного транспорта не добраться. Ну, прокачу с ветерком?

— Тебе сколько лет? — сумела я сказать ему наконец «ты».

— Два года права в кармане, если ты про это. Сам сдавал. Не купил. Если боишься.

— Боюсь.

Ответила не только про машину.

— Поедем ровно шестьдесят километров в час. Ну, завтра в шесть? Раньше не успею, а так с удовольствием бы погулял с тобой в Сосновке. Белочек покормили бы! Но тебе поздно возвращаться будет. Чего к чаю взять? Что ты любишь?