К чему я все это рассказываю? На днях смотрю по телевизору интервью с известным продюсером. У человека все состоялось. Все, в чем были несостоятельны мои предыдущие герои. Даже какую-то музыкальную премию от балды получил. Дали прослушать отрывок опуса, ерунда, но с усложненной претензией.

– Чувствую себя так, будто жизнь прошла мимо, – признался вдруг продюсер. – Я мечтал написать книгу…

Почему-то этот умный, ухоженный, пробивной, заапгрейченный под завязку человек чувствовал себя неловко. Он лгал. Он не хотел написать книгу. Он просто не мог сказать правду.

Как будто любой продюсер может не врать и при этом не оказаться за решеткой, как Харви Вайнштейн.

Я подумала, как жестоко заставлять кого-либо играть не свою роль. Принц-бармен по крайней мере варил кофе по утрам. Настроил инструменты. Весна, Париж, Мона Лиза, Боб Марли опять-таки… Подал стакан воды, когда это было необходимо. Я мало пью воду, но попробуйте за день профигачить пять городов автобусами, самолетом и метро.

Были у меня знакомые аниматоры, арабы. Еще та троица затейников. Мы с ними чудно подыграли друг другу, изображая флирт. Перед моим отъездом D. – аниматор по жизни обозначен не именем, а каким-нибудь ником – напялил парик, стал на стул и талантливо передразнивал девушку, которой признаются в любви, а она ухаживания отвергает. В парике он был похож на меня. Его товарищ изображал незадачливого ухажера и исполнял No woman no cry. Небездарно. Я смеялась до слез.

Опять-таки, пальмы, коралловые рифы, яхты, четырехзвездочный отель, теплый вечер. Прощальный концерт нам подарила авиакомпания, задержав вылет на несколько часов. О переносе рейса пассажирам сообщили утром. Администрация отеля позволила остаться до вечера. На пляже встретились с D., сообщили новость.

– Вы придете на представление? – обрадовался он.

– Как будто у нас есть выбор, – ответила я.

Ну и получай фашист гранату.

Эх, наш несчастный английский!

На тех давних фотографиях я похожа на Сару Пейлин. Сейчас мало кто помнит, кто такая Сара Пейлин, но все рано или поздно оказываются знаменитыми на пять минут.

Боб Марли остался знаменитым гораздо дольше. Никогда не собиралась его переводить. Если бы не производственная необходимость. Не дефицит мужского достоинства.

Был у меня кот Чича. Мелкий, но мог перекричать и подрать окрестных котов. Ему тоже доставалось. Разорванное ухо и шрамы на голове он носил с гордостью. Попахивало от него дымком. По-грузински такой характер называют «кинто». Наш кинто был еще и итальянец, судя по имени. Подружку он завел в несовершеннолетнем для кота возрасте. Однажды я наблюдала, как кот учил соседского пса лазить по деревьям. Стремительно заскакивал на ствол, поднимался метра на два и прыгал вниз. Пес бегал вокруг дерева, подскакивал и вилял хвостом. Как-то даже виновато вилял: сам, мол, понимаешь… На пару у них получалось только гонять голубей – заходили на стаю с разных сторон. Надо было только дождаться, чтобы голубям посыпали остатки хлеба сердобольные соседи.

Нечасто увидишь такую мужскую дружбу. Кот прожил мало и погиб героически. Уличные бойцы долго не живут. Пес тоже погиб – от укуса клеща.

Нечасто в жизни вообще попадаются мужчины. Вымирающий вид. Жаль.

Юноша из супермаркета намекает, что пора, мол, пора сделать и его персонажем какого-нибудь рассказа. К едреной фене увековечить его цветущий румянец. Хожу в другой магазин.

Вот ведь, господа хорошие, как происходит демографическая катастрофа. Девушки влюбляются в артистов-невротиков, скандальные артисты требуют, чтобы девушка была не старше шестнадцати, а продюсеры, пользуясь плохим зрением артистов, подсовывают им что попало. Иначе уголовное дело.