Он нарывался.

Хотел вывести меня из себя. Хотел доказать, что я такой же, как он.

Но дело было не в этом.

Я не знал, почему, но мысль о том, что Элинор окажется в его постели, вызывала во мне ярость. Обычная девушка, которых у нас было сотни. Должна быть обычной. Но, чёрт возьми, не была.

– Я не стану её делить, – наконец выдавил я. – И на этом точка.

Тишина затянулась. Саймон смотрел на меня, чуть склонив голову, словно изучая редкий, но крайне любопытный экспонат. Затем усмехнулся.

– Почему? – Саймон сделал глоток вина. – Ты ведь никогда не отказывался…

– Потому что я был первым. И стану последним.

В помещении мерцал красный свет, раздражая меня ещё больше.

– Да брось, брат, – Саймон усмехнулся. – Мы всегда так делали. Делили всё. Зачем менять правила?

Я сжал зубы, чувствуя, как во мне закипает злость.

– Потому что она принадлежит мне, – процедил я, снова затягиваясь.

Саймон усмехнулся.

– Ты так говоришь, будто она для тебя что-то значит.

Я не ответил.

– Чёрт, Дэймон, – он откинулся в кресле и покачал головой. – Ты начинаешь вести себя странно.

– Иди к чёрту, – бросил я усмехаясь.

– Тебе ведь не важно, сколько у неё было мужчин до тебя, верно? Так почему тебя так парит, если она побудет со мной?

– Потому что я был первым. И стану последним, – повторил я холодно.

Саймон цокнул языком и покачал головой.

– Ты, конечно, псих, но не думал, что настолько.

– Брат, я такой, какой есть.

– О-о-о… Да ты, твою мать, реально залип, – протянул он, ухмыляясь. – Неужели ты решил оставить её себе?

– Я сказал, заткнись.

– Или что? – Он лениво потянулся и сделал глоток. – Ты ведь знаешь, что это неизбежно. Ты ей поиграешься, она тебе надоест, и ты либо избавишься от неё, либо передашь её мне. Так что зачем этот цирк? Мы всегда так поступаем.

– Если ты хоть пальцем её тронешь, я вырву тебе грёбаный язык, ясно?

Глаза Саймона сузились, но страха в них и близко не было.

– Да ты спятил, братец, – процедил он. – Из-за какой-то деревенской шлюшки?

– Она не шлюха. Она попала ко мне случайно.

– Мы ждали Эшли, а появилась Элинор. Забавно, как порой судьба всё решает за нас.

Я усмехнулся, вспоминая тот день.

– И я рад, что Элинор оказалась здесь. – сказал я, – Интересная игрушка для развлечений.

В ту ночь я ожидал совсем другую девушку, но из-за погоды она задержалась. Каким-то образом вместо неё ко мне попала Элинор – моя малышка, которую я теперь держу при себе. Она зацепила меня с первой секунды, как только переступила порог. Поэтому я даже не колебался – сразу же позвонил и отменил заказ.

Я помню тот момент, когда впервые увидел её.

Она стояла на пороге, дрожа от холода, с мокрыми волосами и испуганными глазами. Она явно не понимала, куда попала, но в её взгляде не было той фальшивой покорности, к которой я привык.

Она была настоящей. Живой.

И это зацепило меня.

Не потому, что она была особенной. Нет. Потому что я понял – она моя.

Мне нравился этот страх, эта слабая попытка сопротивления. Она еще не понимала, что убежать невозможно.

Я чувствовал, как внутри меня что-то переворачивается, когда она смотрела на меня своими огромными синими глазами. Как будто её присутствие разрывало меня изнутри, пробуждало нечто тёмное, первобытное.

Слишком слабая, чтобы бороться. Слишком гордая, чтобы сразу сдаться.

Я хотел разорвать эту гордость. Сделать так, чтобы её мир сузился до одного – до меня.

С первого взгляда я понял: она не просто случайность. Она – мое наваждение.

Я понял – она мне нужна. А все всегда бывает так, как я посчитаю нужным

– Ты собираешься освободить её через две недели? – спросил Саймон, прищурившись.