– Предлагаю, испечь ему торт!

– Нил, ты даже не можешь нарезать хлеб, – заметил Роджер.

Нил закатил глаза и откинулся на диван.

– Я не предлагаю, чтобы я его пек! У нас Кит прекрасный повар, я знаю, хоть он это и скрывает.

Кит вжался в стену, заливаясь краской. Он выпустил из рук бокал холодного чая, будто обжегся. Темные каштановые волосы упали ему на глаза, и дыхание участилось.

– Это вовсе не так!

– Нет, так! – подхватила Тиффани. – Его мама говорила моему отцу, что он пек прекрасные эклеры! Как во Франции! – она встрепенулась, распушив перышки. Алые ибисы были очень красивыми, но Тиффани почему-то казалось еще более красивой, чем все остальные. – Торт – отличная идея!

– А что Говард любит больше всего? – спросил Рик.

– Больше всего? – переспросили все эхом.

Они задумались. Вопрос поставил всех в тупик. Они дружили с Говардом так долго, но не смогли ответить на такой простой вопрос. Всех пристыдили их внутренние голоса. Они начали вытаскивать из памяти все мелочи, связанные с Говардом, но, как оказалось, он был очень, очень разносторонней личностью. Никогда не занимался чем-то одним дольше двух месяцев. Перескакивал с мысли на мысль. Жил моментом. Очень импульсивный и веселый. Говард был отличным другом, но… Каждый все же цеплялся за соломинку, выплывая из потока прошлого. Говард был просто Говардом.

– Он любит гулять, да? – спросил Рик. Все кивнули. – Как насчет поездки куда-нибудь?

– Ты забыл? – упрекнула его Глоис. – Мы не можем выбираться за пределы города.

– А круиз по океану? – подхватил идею Ник.

– По-моему, торт более надежно, – неуверенно заявил Роджер. – В конце концов, с этим точно проблем не будет.

– Ты как обычно, – улыбнулась Тиффани. – Надежность – превыше всего, да?

Роджер смущенно пожал плечами. Он всегда был сторонником рациональности и не видел в этом ничего дурного. Все взяли время подумать и уединились со своими чашками, оставаясь за одним столом. Группа в этот день играла блюз, ласкающий слух. Ничего лучше этого места быть не могло. Новые песни – прогресс. Новый кофе – прогресс. Разве может нечто столь прекрасное и приятное убить? Может. Смерть выглянет из-за угла, который не замечаешь краем глаза, и тогда, когда этого ждешь меньше всего, ее костлявая сильная рука протянется за шеей бедняка, схватит и унесет к себе домой, шепча на ушко колыбельную. А пока все чисто – стоит наслаждаться пустыми углами и поворотами, за которыми никто не скрывается. Прогресс убивает только после множества приятного.

– Мне кажется, надо голосовать, – предложила Глоис. – Кто «за» торт?

Она, Нил, Роджер, Тиффани и Амелия подняли руки. Кит и Рик остались в стороне.

– А что вас не устроило, парни?

– Торт – это глупо, – Рик закатил глаза, развалившись на диване. – Нам не по семь лет. Серьезно, вы думаете готовить торт? А кто его будет делать-то? Глупо!

Тиффани кинула в Рика чистую розовую салфетку, тот снова закатил глаза, но уже не стал ничего говорить, только вздохнул и уткнулся в пустую чашку.

– Решено, – подытожил Нил. – Готовим торт. Но какой?

Все ребята снова поникли, погружаясь в глубокие дебри разума.

– Ванильный? – предложила Тиффани. – Как-то он съел при мне три ванильных мороженых.

– И после этого неделю валялся с отравлением, – хмуро заметил Нил. – Не думаю, что это то, что нам нужно. Может, с виноградным желе?

– А он любит виноградное желе?

– Не знаю, но я его люблю.

– Точно! – воскликнул Роджер. Все уставились на него. – Сделаем ему торт из того, что мы любим! – Непонимающие взгляды чуть смягчились, задумались. Роджер вздохнул и наклонился над столом, чтобы до всех донести свои мысли. – Мы подарим ему то, что сами любим, то есть, самих себя. Ничего ведь нет круче друзей, да?