Центры тигле, аналогичные чакрам, в тибетской традиции могут варьироваться по числу и расположению в зависимости от школы. Часто выделяются пять или шесть главных центров, в районе лба, горла, сердца, пупка и нижней части туловища. Каждый из них соотносится с определённым измерением сознания, с божествами, слогами и цветами, как и в индуистской тантре. Однако в тибетской традиции центры – не фиксированные «модули», а поля пустотной энергии, в которых проявляется свет ума. Особое внимание уделяется сердечному центру, именно в нём, по тантре и Дзогчену, возможно переживание ригпа, изначальной осознанности, без усилия и формы. Этот центр описывается как безмерно тонкий и светящийся, зерно просветленного состояния, которое не создается, а узнается. Его пробуждение происходит не через напряжение, а через распознавание, тонкий акт недеяния, в котором всё распускается само собой.

Дзогчен, что значит «великий завершенный путь», идёт ещё глубже – он указывает на то, что вся энергетическая система не есть нечто, требующее исправления или активации, а уже сейчас пребывает в совершенстве, если только ум успокоен. С этой точки зрения, чакры, каналы и ветры – не более чем образы, через которые ум может вернуться к своей подлинной природе. Тем не менее практики визуализации, дыхания, в том числе туммо, внутренняя жаровая йога, работы с ветрами и каналами являются важнейшей подготовкой к этому узнаванию. Например, в практиках тибета йога сна и сновидений или чод работа с ветрами помогает растворить страх смерти и иллюзии формы, открывая путь к чистому осознаванию.

В буддийской психологии тела, как её можно назвать, эмоции, карма и паттерны восприятия, это сгустки энергии, запечатленные в каналах и центрах. Поэтому очищение каналов, не техника, а путь исцеления всей личности. Через дыхание, концентрацию на мантрах, созерцание божеств в центрах тела, энергия освобождается, и вместе с ней освобождается сам ум.

В этом есть глубокая разница между тибетской практикой и психологией Запада, здесь «тело» не объект, а инструмент ясности; «эмоция» не враг, а врата в пустотность; «энергия» не механика, а свет. Именно поэтому в дзогченовских текстах говорилось, что тело, это «радуга» временного присутствия, а ум – «небо», в котором все возникает и исчезает без следа. Работая с каналами и центрами, мы не строим новое «я», а прозреваем его иллюзорность, оставаясь в том, что всегда есть, бесформенной ясности ригпа.

В тибетской тантре и дзогчене система тонких каналов и чакроподобных центров служит не конечной целью, а средством, мостом между формой и пустотой. В ней нет догмы, только опыт, дыхание и свет, образ и растворение, мантра и тишина. Это не просто психоэнергетическая карта, а путь к освобожденному существованию, где энергия, как проявление природы Будды, пульсирующей в каждом из нас.

Даосская философия, особенно в своем алхимическом измерении, предлагает уникально поэтичную и в то же время точную модель внутренней трансформации человека через работу с энергией ци. В центре этого подхода находятся три ключевых энергетических узла, известных как даньтяни – нижний (ся даньтянь), средний (чжун даньтянь) и верхний (шан даньтянь). Это не столько «чакры» в индийском понимании, сколько алхимические поля, в которых энергия накапливается, преобразуется и возвышается.

Внутренняя алхимия (нэйдань) рассматривает человека как миниатюрную вселенную, живое взаимодействие Неба, Земли и Человека, происходящее в энергетических потоках тела. В этом процессе три даньтяня играют роль внутренних лабораторий, в которых ци, шэнь (дух) и цзин (эссенция) проходят сложную метаморфозу, аналогичную превращению свинца в золото в западной алхимии, только здесь речь идёт о трансмутации самого сознания.