Имя Ксения означает «чужестранка», или «странница». Когда-то богатая римлянка Евсевия, желая всецело послужить Богу, тайно ушла из семьи, чтобы стать монахиней. Своим подругам она сказала: «Вы знаете, что я странствую, оставив дом и родителей ради Бога. Отныне и вы зовите меня не Евсевией, а Ксенией, так как я не имею здесь постоянного жительства, но странствую вместе с вами в этой жизни, ищу будущего». Такой же «чужестранкой» в миру была и святая Ксения Петербургская, совершившая подвижнический подвиг во имя любви, во имя памяти своего рано умершего мужа.

К сожалению, не сохранилось никаких документов или свидетельств о дне и даже годе рождения Ксении Григорьевны Петровой. Можно только предполагать, что происходила она не из простого сословия, ибо известно, что до двадцати шести лет была она замужем за полковником Андреем Федоровичем Петровым, служившим при царском дворе певчим. По тем временам должность эта считалась высокой, да к тому же на нее приглашались люди одаренные, красивые – словом, из тех, о которых говорят «Бог не обидел».

Повседневная жизнь молодой пары вряд ли отличалась от обычной светской петербургской суеты того времени. Никаких особенных деталей жизни Ксении Григорьевны, кроме того, что она неплохо пела и музицировала, не сохранилось. Ее история начинается с внезапной смерти мужа, которая потрясла сознание двадцатишестилетней вдовы. Горе оказалось вдвойне тягостным, потому что любимый Андрей Федорович умер скоропостижно, без исповеди, покаяния и причащения.

Ксения отрешилась от собственного имени, от собственного пола, от собственной индивидуальности. Она облачилась в мужской костюм и стала уверять всех, что муж ее не умер, а воплотился в ней, Ксении. Для Ксении мирские «блага» стали помехой в достижении иной, высшей истины, в которой земной путь любимого обретал прощение и смысл. Она отписала большой богатый свой дом нуждающейся знакомой, молоденькой Параше. На вопрос Параши, чем же вдова теперь будет жить и кормиться, Ксения ответила: «Господь питает птиц небесных, а я не хуже птицы. Пусть воля Его будет». Изредка Ксения заходила к прежним знакомым, беседовала, обедала и отправлялась скитаться. Никто не ведал, где она проводила ночи, но однажды ее выследили и выяснили, что в любое время года, несмотря ни на какую погоду, Ксения до восхода солнца молится в поле, кладя поклоны на все четыре стороны света.

Стоит заметить, что на Руси к юродивым, блаженным, странникам было всегда отношение особое. Православная вера определяет таких людей, как божьих, отмеченных оком Всевышнего, само слово «у-богий» означает, что «человеки сии» пребывают под защитой небесной. Издавна принято видеть в таких странниках не простых побирушек, а вестников божьих, в каком-то смысле посредников высших сил.

Постепенно Ксения в глазах петербуржцев становилась эталоном порядочности и совестливости. В ее поступках и словах людям мерещился особый глубокий смысл. Принято стало обращать внимание: у кого блаженная берет копеечку – человек добрый, благочестивый; к кому в дом заходит – быть там миру и благополучию.

Только помощью высших сил или высотой духовного совершенства можно объяснить тот феномен, что босая, плохо одетая женщина в совсем не южном климате выдержала 45 лет подобной жизни. Конечно, окружающие изумлялись стойкости Ксении и объясняли это божественной благодатью, изливаемой на нее. А народная молва соединила ее имя с редким даром прозорливости. Известен случай, когда Ксения зашла к Параше и сказала: «Вот ты сидишь и чулки штопаешь, а не знаешь, что тебе Бог сына послал! Иди скорее на Смоленское кладбище!» Зная, что Ксения ничего не говорит просто так, а все больше с подтекстом, Параша со всех ног бросилась к указанному месту. У ворот Смоленского кладбища уже толпился народ: подвыпивший извозчик сбил с ног беременную женщину, которая здесь же на улице родила младенца, а сама скончалась. Так Параша, стараниями Ксении, обрела не только дом, но и ребенка, который, по преданию, вырос достойным малым и холил старость не только своей приемной матери, но и молился на блаженную Ксению.