Я села на футоне поудобнее, телефон соскользнул с одеяла и грохнулся на пол. Мальчики повернулись, улыбки на их лицах растаяли, сменившись непроницаемым выражением.

Грусть?

Надежда?

Удивление?

Силуэты ребят мигнули, словно глючащая во время видеозвонка картинка, дверь холодильника захлопнулась, свет погас, а мальчики пропали.

Трясущимися руками я включила фонарик на телефоне, но рядом уже не было ни души. Только доска замерла посреди комнаты и пылинки танцевали в луче света. Всю ночь я лежала и смотрела в потолок, а перед моими глазами стояли загадочные мальчишеские лица. И только когда первые лучи солнца скользнули в кухню сквозь матовое стекло, я провалилась в тревожный сон.

Часов в девять я проснулась, натянула на себя одежду и прошлепала вниз по лестнице в поисках Акиямы-сан. Мне хотелось с кем-нибудь поделиться увиденным, а уж она-то точно бы в это поверила.

Но ее не оказалось ни в подъезде, ни в привычном месте наших встреч – прямо у крыльца. Растерянная, я сидела под солнцем на низеньком заборчике и смотрела, как мимо спешат на работу прохожие. Из кустов вынырнула пятнистая кошка и, мурлыкая, настойчиво потерлась о мою ногу. Она пристально посмотрела мне прямо в глаза и деловито скрылась в тени.

Не в силах больше ждать, я отправилась на первый этаж искать табличку с именем Акиямы-сан на дверях квартир.

Ни на одной из четырех его не оказалось.

«Может, она не сменила табличку после переезда? Ну уж на почтовый-то ящик должна была повесить новую», – подумала я, отправляясь на поиски в подъезд. Я только принялась расшифровывать иероглифы, как со стороны лестницы раздались шаги и у меня за спиной появился Нода-сан с набитым до отказа пакетом из комбини[17] наперевес.

Выглядел мой сосед бодрее обычного, даже улыбался.

– Доброе утро, – прохрипел он, поднимая пакет повыше. Через тонко натянутый пластик я разглядела штук пять огромных огурцов. – Подарок для коллег, вчера вечером взял по акции.

– Понятно, – сказала я и неловко повернулась к почтовым ящикам.

Кто вообще дарит коллегам огурцы?

Шуршание приблизилось. «Ну что еще?» – подумала я.

– Почту потеряли? – кашлянул Нода.

– Нет, пытаюсь найти, в какой квартире живет Акияма-сан. У меня к ней важный вопрос…

Нода-сан прочистил горло:

– Ох, простите, неловко вышло. Извините.

Я раздраженно отвернулась и замешкалась. Он вел себя странно. Даже более странно, чем обычно.

– Я… я хотела кое-что узнать у Акиямы-сан… Нода-сан, с вами все в порядке?

Тот огляделся, провел свободной рукой по редеющим волосам и заговорил, понизив голос:

– Знаете, Акияма-сан умерла год назад. Вы живете в ее старой квартире. – Он помедлил. – Она умерла там. В одиночестве.

Я ахнула, будто кто-то меня ударил.

– Так и есть.

Сосед наклонился поближе, и его голос стал куда мягче обычного:

– Говорят, она была совсем крохой, когда случилась бомбежка, знаете, в марте тысяча девятьсот сорок пятого. Жила тогда чуть ниже по склону. В ту ночь оба ее брата погибли, а ее спас загадочный молодой человек, прыгнувший вместе с ней в воду. Он давал ей понять, когда можно выныривать, а когда надо прятаться… Акияма-сан была такой славной старушкой. Так и не забыла своих братьев и всегда о них говорила. – Нода-сан посмотрел наверх. – Одна с ней была беда: у нее постоянно подгорали тосты, почти каждое утро! Может, у вас, девушка, дар? Способность видеть то, что скрыто от всех нас, остальных. Такие силы обычно передаются по наследству. – Он тряхнул головой и глянул на часы. – Если будете искать работу, я могу вас пристроить. В мою компанию. – С этими словами он протянул визитку. Я попыталась разобрать, что на ней написано, но перед глазами опять все поплыло, будто их застила пелена.