Однако, несмотря на некоторое сокращение реальных доходов рабочих и служащих в течение первой пятилетки, они все же превышали уровень, достигнутый до революции, поскольку уже к 1927 году уровень 1913 года был превышен на 28,4 %.[137] Сокращение же реальных доходов за 1928–1932 годы составило около 20 %. Ошибки и трудности первой пятилетки не могли ослабить волю рабочего класса СССР к тому, чтобы своим трудом поставить дело социализма в нашей стране на прочную индустриальную базу. Трудовая и социальная активность рабочего класса, направленная на преодоление недостатков экономического развития, позволила все же достигнуть многих рубежей, намеченных пятилетним планом.
Именно годы первой пятилетки стали временем массового рождения рабочих инициатив. В 1929 году из ударных бригад возникли производственные коммуны, работавшие на единую расчетную книжку, заработок с которой распределялся уравнительно. Первоначально предполагалось, что в такие коммуны будут объединяться исключительно передовые, сознательные рабочие. Но фактически коммуны нередко складывались из молодых, малоквалифицированных рабочих, стремившихся не столько к росту коллективизма и производительности труда, сколько к обеспечению некоего небольшого гарантированного заработка, удовлетворяющего минимальные потребности. Это послужило в 1931 году основанием для осуждения коммун как вводящих мелкобуржуазную уравниловку.[138]
В 1929 году возникло движение за добровольное снижение расценок и пересмотр норм. В конце мая 1929 года с такой инициативой выступили ленинградские рабочие.[139] Вопрос о нормах и расценках был в 20-е годы (да и сейчас остается) одним из самых болезненных вопросов во взаимоотношениях рабочих и администрации. Произвольный пересмотр норм и снижение расценок администрацией нередко приводили к трудовым конфликтам, вплоть до забастовок. Взяв пересмотр норм в свои руки, рабочие стремились не только почувствовать себя хозяевами производства, но и на деле вести себя как хозяева. Принимать меры, прямо не ведущие к росту заработков (и даже наоборот), ради стимулирования увеличения выработки могут только люди, считающие себя действительными хозяевами своего рабочего дела.
К сожалению, хозяйственные руководители не изменили своего прежнего отношения к пересмотру норм и расценок, рассматривая его лишь как средство давления на рабочих, побуждающее их поднимать выработку. Добровольный пересмотр норм и расценок не был подкреплен материальными стимулами. Это движение свелось к эксплуатации энтузиазма рабочих и поэтому, не получив широкого распространения, в значительной мере угасло, хотя и не исчезло совсем.
Началось также широкое распространение бригадного хозрасчета. Первая хозрасчетная бригада была создана в феврале 1931 года литейщиками Невского машиностроительного завода.[140] На Киевском машиностроительном заводе им. В.И. Ленина, выступившем одним из инициаторов этого почина, к 1 июля 1931 года работало 128 хозрасчетных бригад, охвативших более тысячи человек. К 1 апреля 1932 года более 1/3 рабочих в важнейших отраслях промышленности состояли в хозрасчетных бригадах. По данным ЦК профсоюза рабочих машиностроения, бригадный хозрасчет охватывал в 1932 году 37,9 % металлистов.[141]
В рамках бригадного хозрасчета повседневное руководство бригадой со стороны администрации предприятия заменялось заключением между бригадой и администрацией договора, в котором бригада брала на себя обязательства достичь запланированных производственных результатов при снижении себестоимости, обеспечив определенное сокращение затрат сырья, материалов, рабочего времени и т. д. Бригады не только улучшали качество экономических расчетов, на основе которых строили свою деятельность, но и стремились обрести экономическую самостоятельность, взять на себя экономическую ответственность за дело. Работа в хозрасчетных бригадах демонстрировала трудящимся зависимость результатов труда и затрат от общих условий организации и планирования производства на предприятии. Постепенно они начали осознавать необходимость участия в решении этих вопросов, поначалу стараясь добиться лишь более качественного их решения администрацией предприятия. Так, 36 токарей-карусельщиков Ленинградского завода-втуза котло-турбостроения обратились с открытым письмом к начальнику цеха: