Кто же в России да и во всем мире не знает, что первым вопрос о необоснованных репрессиях, которые очень быстро стали называть сталинскими, поднял Н. С. Хрущев. Он вопреки нежеланию некоторых членов Политбюро ЦК партии выносить «сор из избы» выступил на закрытом заседании XX съезда КПСС с докладом о культе личности Сталина. Но гораздо меньшее число моих сограждан знает, что Хрущев… не выступал на этом съезде с докладом о культе личности, с разоблачением нарушений социалистической законности.

С большой долей уверенности можно сказать, если бы он осмелился выступить с таким докладом на съезде, то и его личная жизнь и будущее нашей родины сложились бы иначе. Будущего «коммуниста № 1» делегаты съезда, очнь возможно, убрали бы с с исторической сцены. Но Хрущев выступил с докладом, когда не только была исчерпана утвержденная повестка дня, но и избраны руководящие органы партии: Центральный Комитет и Центральная ревизионная комиссия, то есть после окончания работы съезда, когда его делегаты по Уставу КПСС уже не имели права принимать какие-либо решения.

Но главное-то не в этом! Не Хрущев первым поднял вопрос о необоснованных репрессиях. Этим человеком явился Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Виссарионович Сталин. Но кто об этом сейчас знает? И откуда можно узнать? Кто читал его речи, интервью, статьи, написанные им постановления ЦК партии? Отдельные книги Сталина, собрания его сочинений еще в 60-х годах прошлого века изъявили практически из всех библиотек… Персонификация советской истории в лице Сталина и его демонизация, на мой взгляд, – выдающееся изобретение западного капитала в его борьбе с советской властью. Антисталинизм стал мощным фронтом холодной войны. На Западе его открыли еще в 30-х годах прошлого века. Но о создании такого фронта в Союзе антисоветчики и не мечтали. Ну, написал в 1933 году отпрыск богатого варшавского торговца О. Э. Мандельштам, лишившейся в результате революции папашиных капиталов, пасквиль на Сталина, убогие и по форме, и по содержанию стишата. И усы у него тараканьи, и пальцы толстые, и вообще он – кавказский горец, осетин. Понятно, автор знал, кто по национальности Сталин. Но, видимо, просвещенный пиит (в Сорбонне, в Гейдельбергском университетах лекции слушал, в Петербургском обогащался знаниями) представлял осетин, потомков одного из самых древних народов Европы, сродни обитателям сибирских рек Тунгусок эпохи А. С. Пушкина, и, чтобы уесть вождя побольнее, назвал осетином. Что же касается пальцев, то они у Сталина были самые обычные, в чем любой желающий может убедиться, приглядевшись к его изображениям с трубкой в руке. И, между прочим, никогда умный и воспитанный человек не будет использовать в критике другого его физические недостатки. Стихи Мандельштама не стали широко известными: он под большим секретом читал их лишь самым близким знакомым (но кто-то из них все-таки сообщил «куда следует»). Не могли недруги советской власти отказать себе в удовольствии позлословить о Сталина на собственных кухнях. Но анекдоты или стишата, вроде написанного Мандельштамом, – все это было довольно мелкотравчато и не получало широкого распространения в народе.

А в 1956 году, когда к несказанной радости всех врагов советского государства, Хрущев открыл (своим умом дошел или по наущению?) этот фронт внутри страны, антисталинизм стал быстро укреплять свои позиции. Особенно после XXII съезда КПСС. К этому времени Хрущев уже похоронил сталинский план решения экономических проблем страны, опираясь на науку. И хотя народное хозяйство СССР по-прежнему находилось на подъеме, его задачи уже не могли решаться без снижения темпов улучшения благосостояния народа. Через несколько месяцев после окончания съезда руководству страны пришлось принять крайне невыгодное для него решение: поднять цены на мясо-молочную продукцию. В этих условиях для повышения собственного авторитета Хрущев и его присные нашли только один выход: всеми силами подрывать огромнейший авторитет Сталина, в полном смысле похоронить его, надеясь вместе с гробом закопать и память о нем как великом человеке. Поэтому обсуждение на съезде Отчетного доклада ЦК, проекта новой Программы заняло куда меньше времени, чем «разоблачения» культа личности Сталина, членов «антипартийной группы» – В. М. Молотова, Л. М. Кагановича и Г. М. Маленкова, «примкнувшему к ним» Д. Т. Шепилова, досталось и К. Е. Ворошилову с Н. А. Булганиным.