– В смысле у кого? У девчонок, конечно! – хихикнула Аска.

– Ум, – выдавила Кумико и как-то неопределенно кивнула.

Коллектив духового оркестра имел особую атмосферу. Соотношение мужчин и женщин обычно было примерно один к девяти, но, строго говоря, девушек часто оказывалось больше. Поэтому те нередко боготворили самую лучшую из них. Объекты таких восторженных взглядов, порой слишком пылких для простой зависти, были либо чересчур женственными, либо крутыми пацанками. К сожалению, мальчиков в оркестре редко принимали за мужчин, а потому они и не становились объектами обожания. Кумико считала, что именно поэтому у мальчиков в оркестре никогда не было девушек, несмотря на то, что каждый день они проводили в обществе стольких красавиц.

– Танака… тоже довольно популярна, – сказал кто-то позади Кумико.

– Ой! – воскликнула она от неожиданности. Кумико повернулась и увидела абсолютно равнодушное лицо Такуи.

– Танака, она взяла эуфониум? – спросил Такуя Аску, даже не глядя в сторону Кумико.

– Ну да, – кивнула в ответ старшеклассница.

– Ты называешь Аску по фамилии? Ты такой вежливый, Гото.

Сапфир тоже с любопытством наклонила голову.

– Ага. Он на год младше. Зато как хорошо мы с ним ладим!

Услышав это, Кумико поспешно поклонилась и представилась:

– Ой, я Кумико Омаэ. Рада познакомиться.

– …Гото, – это все, что он сказал в ответ, и снова замолчал.

Аска громко рассмеялась.

– Гото – застенчивый парень, разговаривает мало. Не принимайте на свой счет.

– А, хорошо.

Как только Кумико кивнула, в классе зазвучала труба. Длинный, высокий тон, перешедший в мягкое эхо. Сильный, не похожий ни на один другой звук в комнате, поэтому все присутствующие обратили внимание на источник. Не меняя серьезного выражения лица, девушка медленно убрала трубу от губ.

– Так нормально? – спросила Рэйна Косака.

Наверное, ее попросили сыграть эту ноту для теста. Немного озадаченная Каори тихонько кивнула.

– Косака, у тебя слишком хорошие навыки для нашего оркестра. В какой средней школе ты играла? – впечатленная ее игрой спросила Огасавара.

– В Китатю, – ответила Рэйна без тени улыбки. – Я еще беру частные уроки.

– Ух ты, ты поэтому так хорошо играешь? Я приятно удивлена!

– Спасибо большое за похвалу. Мне очень приятно, – сказала Рэйна с небольшим поклоном, хотя на ее лице не было видно никаких признаков радости. У Кумико возникло ощущение, что, несмотря на идеальные манеры Рэйны, отсутствие внешнего проявления эмоций только отталкивает от нее людей.

– Так, раз уж все разок сыграли, можно определиться с трубачами. Посмотрим… у нас осталось три места, поэтому мы возьмем Косаку, Ёсидзаву и Итоду. Остальные идут на второй круг. Вперед, вперед!

После слов президента новички, не прошедшие в секцию трубы, стали слоняться по центру кабинета. Среди них была и Хадзуки. Пока Кумико рассеянно наблюдала за ней, Сапфир пробормотала:

– Похоже, Хадзуки не взяли на трубу.

– Обидно, конечно.

– Хм? Мидори, ты дружишь с этой девочкой? – спросила Аска, подслушав их разговор из-за спины. Странная ухмылка на ее лице вызвала у Кумико плохое предчувствие. Сапфир, однако, ничего не заметила и кивнула.

– Ясно, ясно… – сказала Аска, поглаживая подбородок и многозначительно глядя на Кумико.

– Она ведь не играла в оркестре в средней школе, да? Даже ноты выдуть не получилось.

– Хадзуки говорила, что была в теннисном клубе.

– Ага, значит, объем легких у нее нешуточный… – пробормотала Аска и положила руку на плечо Сапфир – одного этого прикосновения было достаточно, чтобы щеки девушки зарделись.

– Что скажешь, Мидори? Здорово же будет пригласить ее в нашу секцию?