– В Москву?

– Я так же отреагировал, но начальник госпиталя пояснил, что защитники Сталинграда в большом почете у московских профессоров медицины. Так что жди мой треугольник оттуда.

Поговорив ещё некоторое время, они распрощались.

Два месяца, проведенные в столичном госпитале, и заботливые руки московских врачей поспособствовали долечиванию ран Восковцева. При этом он научился обслуживать себя одной рукой в полной мере. Правда, никак не мог освободиться от ощущения неловкости из-за своей однорукости, особенно вне пределов госпиталя при общении с людьми, которые вольно или невольно обращали внимание на то, что он калека. Это проявлялось, когда он с кем-либо из своих товарищей по несчастью перемещался в общественном транспорте, бывал в театре или музее. Его просто утомляли эти сочувствующие взгляды, попытки уступить ему место в транспорте или в очереди. Конечно, бывший комбат понимал, что эти поступки были вызваны уважением людей к нему как фронтовику, но всё-таки они его обижали – он чувствовал себя вполне дееспособным человеком. Поэтому не раз обращался в военкомат с просьбой направить его на фронт в любом качестве, но постоянно получал один и тот же ответ: призыву не подлежит, надо устроиться в народном хозяйстве.

В один из дней секретарь парткома госпиталя собрал в актовом зале всех ходячих фронтовиков-коммунистов. После лекции об обстановке на фронтах и задачах партии на текущий момент он попросил остаться в зале старших офицеров, не подлежащих возвращению на боевые позиции. Таких оказалось около тридцати человек.

Когда другие ушли, секретарь представил сидевшего с ним в президиуме пожилого человека в гражданском костюме как представителя Совнаркома СССР, который прибыл в госпиталь специально для встречи с фронтовиками.

В своей краткой речи совнаркомовец подчеркнул, что партия и правительство рассматривают возможность привлечения в процесс восстановления разрушенного войной народного хозяйства, укрепления тыла и мобилизации ресурсов для фронта закаленных в боях с немецко-фашистскими захватчиками доблестных защитников родины, которые имеют навыки управления людьми и крупными подразделениями. В этих целях на добровольной основе осуществляется подбор кандидатов из числа бывших командиров Красной Армии для их соответствующей подготовки и последующего направления на работу в различные регионы страны.

Затем он обратился к собравшимся в зале с вопросом: кто желает и чувствует в себе силы для участия в этой важной работе? Таких нашлось порядка двадцати человек, которым он предложил ещё раз взвесить свои возможности и через неделю в парткоме оформить свое согласие.

Восковцев не стал ждать, а буквально на следующий день пошел в партком и заполнил необходимые документы. Через два дня ему вручили направление на двухмесячные курсы подготовки партийных и советских руководителей районного уровня в Высшей школе марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б) и ордер для проживания в общежитии этой школы. Но не прошло и месяца, как Восковцева вызвал к себе начальник курса, человек преклонного возраста, но еще сохранивший в себе достаточно сил, чтобы нести немалые нагрузки в качестве руководителя такого уровня. Он сообщил о принятом наверху решении – всех курсантов в ближайшее время отправить в регионы по назначению, а Леонида – в распоряжение ЦК ВКП(б) Казахстана. Заметив на лице Восковцева, этого атлетически сложенного молодого человека, но, к сожалению, однорукого, некое недоумение: мол, зачем меня, русского человека, в Азию, он, улыбнувшись, заметил:

– Думаю, вам просто повезло, ведь Алма-Ата – это солнце, тепло, фрукты, а если серьезно, решение принималось не в стенах нашей школы и потому здесь не обсуждается.