– Они знакомы меньше года. Вы хотя бы встречались два курса, и ты выходила замуж по большой любви.

Крис и Женя познакомились прошлым летом, когда девушка проходила практику в юридической фирме известного адвоката. Младшая сестра тогда рассталась с владельцем развлекательного клуба и, по словам мамы, Кристина решила сосредоточиться на учебе. Встреча с молодым юристом, старше практикантки всего на три года, неожиданно обернулась романом и глубоким чувством.

– И это недолго продлилось, – добавила Дана. От таких разговоров ей становилось не по себе. Почти для всех брак с Никитой был союзом молодых, безумно влюбленных глупцов. Полную историю знали немногие, но семья не входила в число посвященных. – Я думаю, они с Женей подходят друг другу. Кристина кажется счастливой, и раз она не стала выставлять это в социальных сетях, значит, на самом деле дорожит этим.

– Я порой забываю, что теперь не обязательно общаться с человеком, чтобы знать, как у него дела. Достаточно «статусов» и «постов»?

Дана пожала плечами.

– Конечно нет. Но даже при живом общении можно неплохо скрывать правду.

– Не думай, дорогая, что тебе удалось меня провести. Я вижу, тебя что-то беспокоит.

Они годами возвращали утраченное после той истории доверие, и Дана чувствовала, что мама искренне волнуется за нее. Еще она услышала в словах матери неуверенность, что дочь поделится своими переживаниями. Дана рассудила: если вчера она была достаточно смела, чтобы подтвердить сотруднице университета свои отношения с Кириллом, то должна оставаться последовательной и довериться маме.

– Есть кое-что, не дающее мне покоя. Я говорила, что встречаюсь с человеком из научного сообщества. Так вот, на днях я подалась на грант. Мы стали соперниками. Не знаю, как лучше сказать ему об этом.

Ангелина поставила чашку и эмоционально зажестикулировала. Дочь ответила вопросительной улыбкой.

– Ох, я боялась, что у тебя случилось что-то плохое. Но это же совсем другое! Я горжусь тобой, дорогая!

К своим довольно громким восклицаниям мама добавила пару всхлипов, обращая на себя внимание других посетителей ресторана.

– Мама, ты драматизируешь.

– Ничего подобного. Я просто очень рада.

– Это всего лишь заявка.

– Начало положено, девочка моя. И какие там условия? А ты будешь проводить наблюдения?

Дана улыбнулась формулировке вопроса. Она знала, что мама читает все ее статьи.

– Это обсерватория при Потсдамском университете…

– В Германии?!

– Да. Каждые два года несколько ученых со всего мира могут получить грант. Что-то вроде повышения квалификации, если говорить по-нашему. Но обязательно нужно иметь проект для исследования. Меня практически возьмут на работу: предоставят жилье, стипендию, у меня будут коллеги по проекту. Потом нужно опубликовать результаты в журнале, включенном в международные базы научного цитирования.

– Ты как раз в позапрошлом году защитила кандидатскую диссертацию. Поэтому подалась?

Дана кивнула.

– Это все очень здорово, но ты уедешь на два года?

– Если получу грант.

Ангелина замолчала, что-то обдумывая.

– Пока никому не говори, хорошо? Это всего лишь заявка.

– Это начало, – повторила мама. – Но Германия. Ты же боишься летать.

Об этом Дана думала в последнюю очередь, но ради науки и карьеры можно потерпеть самолет.

– Как-нибудь справлюсь. Ведь я добралась до Москвы на защиту и летала на конференции.

– Конечно, – кивнула мама. – А что касается твоего кавалера, то вот что я скажу: если он не сможет принять твой успех, такой спутник тебе не нужен.

От своей деликатной мамы, знающей наизусть произведения великих композиторов и всю жизнь живущей с авторитарным мужем, Дана ждала чего угодно, но не проявления феминизма.