– Очень красивое.

– Обожаю его, – с мечтательной улыбкой промурлыкала Кристина, не уточняя, кого или что она имеет в виду – жениха или кольцо. – Будешь моей подружкой невесты?

– Что?!

– Не главной. У тебя куча дел, я понимаю. Но я хочу все! Девичник в СПА, фотки в одинаковых футболках, неприличные подарки от девчонок. И потом на свадьбе, когда с моей стороны подружки в платьях одной гаммы с букетиками.

– Тебя волнует только визуальная часть будущей свадьбы?

– Да ну тебя! Конечно нет. Я понимаю разницу между свадьбой и браком! Но если можно, почему не сделать так, как хочется? – надулась сестра.

– Я же знаю, что ты не пустая блондинка, – поддразнила ее Дана.

Это была их любимая шутка: Крис закончила школу с золотой медалью и имела все шансы получить красный диплом.

– А еще сестра называется! – притворно возмутилась Кристина, запустив в нее подушку.

– Ладно, пойдем пить чай, – примирительно сказала Дана, вставая с кровати.

– Опять твои колдовские зелья?

– Все в соответствии со временем суток – ничего с кофеином на ночь. Немного мяты, ромашки и мелиссы.

– И ваше горло будет здоровым, – хихикнула сестренка.

Серый кот с желтыми глазами не пожелал оставаться в одиночестве и увязался за девушками.

* * *

Дана оформила свой проект для конференции и отложила черновик, чтобы вернуться к нему через несколько дней. Увы, в данных условиях она не могла себе позволить важную составляющую хороших статей – рецензента перед сдачей материала. Чтобы разгрузить голову перед критической вычиткой, девушка переключила свое внимание на другой предмет.

А отвлечься было на что: смена руководителя кафедры астрономии взволновала ее сотрудников. Парадокс заключался в том, что, стараясь двигать науку вперед, научные работники не очень-то любили перемены на местах. Личные интересы ожидаемо преобладали над высшей целью, хотя Василий Степанович предупреждал об этом и просил сохранять спокойствие. Многие рассуждали в ключе: наш университет не столичный, мы всего лишь учим студентов, а не растим новых Галилео. Оттого гораздо сильнее переживали о собственном положении, чем о прочих изменениях в науке.

На какое-то время Дана поддалась всеобщей истерике: дала себе труд проанализировать риски. В данный момент она является ценным кадром и хорошим преподавателем. Не было сомнений, что новый руководитель не будет покровительственно к ней относиться. Однако она уже оперилась и научилась летать: успеваемость ее студентов и их уважение говорили сами за себя.

И хотя окончательное решение по утверждению нового заведующего за ректором, ему потребуется одобрение ученого совета. Никто не видел, чтобы на участников совета пытались оказывать давление, но толки могут повлиять на восприятие кандидатур, которые неустанно обсуждались всем факультетом. Не ввязываясь в споры, Дана прислушивалась к ним, и заметила, что Кирилла нет среди претендентов. Его имя упомянули всего пару раз, но только в сочетании со словами «симпатичный» и «молодой». В качестве будущего руководителя многие хотели видеть кого-то из старших сотрудников.

Кирилла задевало содержание этих разговоров. Дана переживала от двойственности своего положения: как возлюбленная, она хотела поддержать Кирилла, но, как сотрудница кафедры, считала, что ему рановато в руководители. За эти четырнадцать месяцев она хорошо узнала характер Кирилла – он любил прямоту и все обсуждать заранее. Проект по привлечению финансов был не только ее тайной, но о заявке на грант она могла и должна рассказать. Готовясь к тому, что он разразится новой тирадой о несправедливом отношении к россиянам, Дана дала себе слово, что сегодня же признается.