Глава 3

Полуостров Ямал.

– Мой внук Тухтач каждый раз в последнюю ночь полной луны приходит к чародейному камню, он ищет меня, я знаю. И ты, мил человек, покажешь ему, как попасть в колдовской чум. Потому как, сколько не прыгай через камень, ничего не выйдет. Надобно задом кувыркнуться чрез его, – услышал вдогонку голос Елейки, кувыркаясь, Юрка.

Много ли прошло времени или мало, Юрка очнулся, лежа на спине. Осмотревшись, капитан разглядел над собой жерди чума. Поднявшись, он увидел в проем, как к чуму оленевода подъехало судно на воздушной подушке и из него, как горох, посыпались вооруженные люди. Нужно было уходить.

И он смело шагнул в другой проем.

Юрий огляделся. Все было по-прежнему. Снежная тундра, овражек, только не горел факел и исчезли очертания чума оленевода Елея. Светало.

Вдалеке появилась черная точка, и она неумолимо приближалась.

– Опять за мной? Да что ж это такое! Ну нигде не укрыться, – прошептал Юрий Алексеевич, хлопнув себя по бедрам.

Что-то брякнуло на поясе, больно отдавшись по тазовой кости. Капитан распахнул полы шубы, сунул руку под кушак на кафтане. Достав кремневый пистолет, он осмотрел его.

– Вот блин! – усмехнулся беглец. – Калибр-то как у ракетницы. Подранков тут не будет.

Темное пятно увеличивалось, но звука работающего двигателя не было слышно.

– Странно, – удивился Юрка, присматриваясь вдаль.

И только когда точка повернула вдоль оврага, капитан разглядел в предрассветном тумане упряжку из двух оленей.

У Юрки отпустило на сердце.

– Ну и хорошо, чему быть, того не миновать. Уж, поди, лучше, чем сидеть в Чернокозово в одной камере с боевиками. Эх, мать Родина! Пошто ты гнешь родного сына! – рассмеялся капитан, окая и подражая старому говору, который он помнил по историческим фильмам.

Упряжка остановилась у камня. Ей управлял подросток.

– Боялин, ты откель здеся взялся? – настороженно спросил мальчик, спрыгнув с нарт и оглядев снежную пустыню.

– От деда твоего, Елея, поклон принес из-за чародейного камня.

– А сам-то дед пошто не явился? Худо мне одному тут. Заедают все, кто ни попадя. Кажный норовит покуражиться, а заступиться-то некому, – промолвил отрок, печально потупив голову.

Юра взял мальчика за плечи, развернул спиной к камню.

– Сходи до деда да ворочайся побыстрей, нам еще ехать надобно к жилью какому-нибудь. Но про меня ни слова другим людям. Хорошо?

– Хорошо, хорошо, боялин, – обрадовался мальчонка.

Капитан толкнул внука Елея, и тот, запнувшись о камень, кубарем залетел в колдовской чум.

2006 год.

Следователь прокуратуры Багаутдин Точиев, пройдясь по следам до торчавшего из снега камня, обошел его вокруг, внимательно разглядывая следы. Огляделся. Вокруг расстилалась безмолвная снежная пустыня, и только изредка ветер волнами доносил гул факела.

Подняв окурок, припорошенный снегом, он аккуратно положил его в пакетик, где уже лежало штук пять таких же чинариков-близнецов.

Следак медленно пошел по следам обратно к чуму, и тут его неожиданно обогнал мальчик, который, не останавливаясь, с криками: «Дедушка! Дедушка!» – ринулся к оленеводу.

– Тухтачик! Тухтачик! Внучек мой! – отозвался было, поднимаясь с корточек, Елей, но тяжелая рука человека в маске жестко осадила его,

– Сидеть! – клацнул железными челюстями спецназовец.

Следователь обернулся, мальчик взялся из ниоткуда.

Пройдя назад к камню, прокурорский работник обошел его вокруг.

– Не трогай камень! Это могила шамана! Сам камнем станешь! – раздался крик старого оленевода.

Багаутдин, уже протянувший руку, чтобы стереть снег со знаков, нанесенных на валуне, резко её одернул.

– Уважаемый, ехать обратно надо, вот-вот темнеть начнет, – тронул его за рукав водитель судна на воздушной подушке.