– Нет уж! Отдохну и пойду дальше. Буду идти, пока будут силы. Обойду все эти катакомбы, пока не выйду или не упаду замертво! – решил он. С этой мыслью он лег и уснул глубоким сном без сновидений.

Однако сон Эспарта был недолог. Его разбудил усилившийся подземный гул. Он сел и открыл глаза. Светильник еще давал слабый свет. Со свода сыпались небольшие камни. Один из них больно ударил его по плечу. Он потер плечо рукой, почувствовал на ней липкость крови и вытер руку об одежду. Потом встал и снова пошел бродить по катакомбам, отмечая крестами те ходы, которые заканчивались тупиком. Он окончательно потерял ощущение времени. Ему казалось, что он бродит так уже целую вечность.

Вдруг какой-то новый звук поразил его. Зайдя за очередной поворот, он услышал за спиной странное постукивание и застыл на месте, прислушиваясь. Постукивание прекратилось, потом послышалось снова, снова замерло… «Так цокают по камням когти какого-то животного», – подумал Рий. Эспарт. Действительно, вскоре до него донеслось прерывистое дыхание и сопение зверя. Он направил светильник туда, откуда раздавались звуки, но лучи его стали уже так слабы, что невозможно было что-то разглядеть.

Эспарт бросил в ту сторону пару камней, потом повернулся и пошел было дальше, но внезапный сильный толчок в спину сбил его с ног. Рий упал, мгновенно перевернулся и увидел над собой горящие глаза зверя. Ему удалось ухватить за шею эту тварь. Она пыталась вырваться, царапала его острыми когтями и пыталась укусить. Она была сильной, верткой, от нее мерзко воняло, и Эспарт был рад, когда после долгой борьбы ему удалось ее убить.

Он поднялся, пошатываясь, нашел отброшенный в схватке светильник и поднес его ближе, желая разглядеть зверя. Тот был размером с крупную собаку, но страшная щетинистая морда с зубастой пастью и маленькими подслеповатыми глазами не имела ничего общего с собачьей. Странный зверь относился, очевидно, к какому-то особому виду, обитающему в каменных лабиринтах гор и в подземных пещерах. Вероятно, его привлек запах крови, он был голоден и потому решился напасть на человека.

Эспарт осмотрел свои раны. Руки были искусаны. Из ран текла кровь, и можно было не сомневаться, что ее запах привлечет других таких же тварей, если они есть здесь. Он постарался остановить кровь, перевязав раны полосками, оторванными от одежды, и отыскал железяку, которую не бросил, к счастью, во время своих скитаний. Вскоре знакомый уже перестук когтей и сопение раздались в темноте ближнего хода. Эспарт поднялся, сжимая в руках свое оружие, прислонился к стене и стал ждать.

Звери выскочили из темноты и остановились шагах в десяти от него, принюхиваясь и рыча. Он не мог в полумраке определить, сколько их. Впереди были двое самых активных и злых, остальные теснились за ними. Судя по блеску звериных глаз, их было много. Передние видимо трусили, но задние напирали на них и нетерпеливо подталкивали. Самый смелый наконец приблизился и бросился на Рия. Орудуя железной полосой, он отогнал его. Тогда вперед вырвались другие. Первый присоединился к ним, и воздух огласился рычанием, визгом, звуками ударов и проклятиями Эспарта. Когда все закончилось, один зверь остался лежать без движений. Остальные толпились в отдалении. Потом они улеглись, стали зализывать раны и ждать… Эспарт попробовал уйти, но они бросились к нему и окружили его. Глаза их жадно блестели. Они смотрели на него, как на свою законную добычу, и дрожали от нетерпения.

– Стоило столько дней бороться со штормом, чтобы быть сожранным дикими зверями, – прошептал Эспарт и вспомнил покойного купца, – это были его слова.