– Я не поняла, что ты предлагаешь? Виновны инопланетяне, что астероид летит к нам, или нет, доказать сейчас невозможно. Что ты предлагаешь, Ириш, отказаться от их помощи и твердить: «Мы ненавидим вас! Чтоб вы сдохли, уроды!»?

– Я не хочу лететь с ними, Свет. Если они – убийцы нашего мира то, как мы смеем довериться им, сесть на их отвратительные корабли и вручить им свою судьбу? Ведь вполне возможно, что они готовят нам такую участь, что лучше умереть здесь, в своем доме!

– Дорогая моя, я не хочу умирать ни в своем доме, ни на улице, ни за сотни световых лет отсюда. Я хочу жить! Очень хочу! Пусть даже в бедах, несчастьях, любых чертовых испытаниях, – Хитрова потянулась к бутылке коньяка. – Всеми силами я буду цепляться за жизнь! И тебя заставлю!

Она собиралась сказать что-то еще, но в открытую дверь донесся звук переливчатой сирены – сработала сигнализация на светкином «Форде».

– Вот же дряни еще! Бежим! – Светлана вскочила, опрокинув кофе и не выпуская из руки бутылку. – Не забудь багаж. Двери не запирай.

Выбежав из квартиры, Хитрова метнулась к лифту и чуть не сломала ноготь об кнопку вызова. Красина появилась через полминуты, волоча за собой сумку. В другой руке она сжимала баллончик со слезоточивым газом, приготовленный вечером для Руслана Агиева.

– Лифт не работает – света нет, – бросила Ира и начала спускаться по лестнице.

– Точно, блин! – Хитрова едва не выругалась матом.

Как она могла забыть?! Знала же, поднимаясь сюда! А теперь из-за своей глупости потеряла драгоценные секунды. Это могло стоить машины – ее новенького «Форда Си-Макс». Сейчас, в дни глобального бегства машины были в особой цене, почти такой же, как бензин или хорошее оружие. Их угоняли при всяком удобном случае, взламывая замки, разбивая стекла и вышвыривая неосмотрительных владельцев.

– Пропусти, – на следующем повороте Светлана обогнала подругу, слишком медлительную из-за шлепающей по ногам сумки.

Они были только на седьмом этаже. Впереди еще семь площадок – четырнадцать лестничных пролетов. Через разбитое окно слышалось, как жалобно стонет сирена внизу.

Хитрова вспомнила, что вчера у родственника Кузнецова из-под носа угнали старенький «Опель». Машину потом бросили недалеко, на Рязанском проспекте, выцедив из бака весь бензин. Бензин! В багажнике ее «Форда» под пледом покоилось пять алюминиевых канистр – сто литров. Целое состояние. Состояние, которое уже не измеряется деньгами. Кто бы раньше мог подумать, что за сто литров бензина будут предлагать квартиру в центре города, много квартир, целые дома. Да пусть хоть Кремль, хоть Третьяковку с храмом Христа Спасителя – они уже не стоят ничего!

Оглянувшись, Светлана заметила: Красина отстала от нее на целый этаж. До выхода оставалось три. Машина еще не уехала – выла, плакала как обиженный ребенок.

Со второго кто-то поднимался навстречу Хитровой. Пенсионер в толстых очках с огромной картонной коробкой. Как не вовремя!

– Пустите! – крикнула ему Света.

Старик остановился, пятясь к стене. Неловко, видимо без умысла, перегораживая объемистой картонкой проход.

– Да пустите же! – Хитрова попыталась протиснуться.

– Так это ваша там машина? – поинтересовался он.

– Что с ней, Владимир Иванович? – Красина остановилась на лестничной площадке, переводя дух.

– Парни какие-то. Разбили вдребезги боковое стекло и лазают, – объяснил пенсионер. – Крикнул на них, хотел прогнать – какой там! Иди отсюда, дед, говорят, пока лицо не набили. Сейчас хулиганье ничего не боится: ни милиции, ни бога с чертом.

Оставшиеся ступеньки Хитрова одолела за несколько секунд и выбежала на улицу.