– Давай хлеба купим, – предложил Дюшка. – Есть хочется.

Я промолчал. Ему всегда хочется есть, мама говорит, что его дома не кормят. Дюшкина мать завуч и вся в школьных проблемах, а сейчас вообще в лагерь уехала. А папаня лишь рыбу солить умеет.

– Давай полбуханки возьмем, – Дюшка прогудел животом. – Маслом помажем и съедим…

– Соли нет, – сказал я. – Без соли не вкусно.

Мне стало жаль десяти копеек, если честно. Потому что у меня план, эти десять копеек должны быть вложены в мой мопед, а не в прожорливого Дюшку. Ему хоть десять буханок скорми, он и спасибо не скажет.

– Можно и без соли. – Дюшка поглядел на меня как на предателя.

Я решил оставаться твердым.

– А я в пятницу пятьдесят копеек юбилейные нашел, – сообщил Дюшка.

– Поздравляю, – сказал я.

Я еще хотел сказать, что врет он про пятьдесят копеек, он каждую неделю про эти пятьдесят копеек рассказывает, но никто их никогда не видел. Хотел сказать, но тут в магазин вошла девушка.

Это была очень странная девушка.

Я это сразу заметил.

Она была…

Почему-то в свитере. В красном. То есть в бордовом свитере. В жару. Рукава оттянуты и закатаны чуть выше запястий.

Она вошла, и дальше я смотрел только на нее.

Девушка приблизилась к прилавку и стала изучать товары. Она смотрела на хлеб, разложенный на поддонах. На ломаные кубиками ириски, на помадку в толстых зеленых вазочках. На чай в пакетиках, на круглую карамель, на уксус в треугольных склянках, на ломанный неровными кусками сахар, просыпавшийся из мешка. На рыбные консервы, составленные в замысловатые пирамиды, на яблочный компот и на томатный сок в трехлитровых банках. Она смотрела на все это…

Восхищенно.

Смотрела и смотрела, и это вызвало раздражение у старшей продавщицы, кажется, ее звали Лидия, она у нашей бабушки носки из собачьей шерсти покупала.

– Что брать-то будешь? – спросила Лидия.

Девушка вздрогнула, точно выпала из сна.

– Покупать будем? – снова спросила Лидия.

– Да, – ответила девушка. – Покупать будем…

Голос у нее тоже оказался чужой. Вот когда из Москвы наезжают, то все так говорят. А может, и на самом деле из Москвы. Приехала к бабушке, у нас тут много приезжает к бабушкам, летом полгорода незнакомых.

Хотя нет, не из Москвы. Свитер с дырками, штаны мешком, а на ногах кирзачи, обрезанные вполголенища. Даже у нас ни одна девчонка кирзачи не наденет, что уж про Москву говорить.

– Пачку сигарет, – попросила девушка.

– Что?

– Пачку сигарет, пожалуйста.

– «Шипка» и «Рейс», – ответила продавщица. – Остальное папиросы. «Беломор» и «Север».

– Мне сигареты, – сказала девушка настойчиво. – Пачку сигарет.

Продавщица Лидия хмыкнула.

– Так ты сама, что ли, куришь? – спросила она с усмешкой.

Дюшка ткнул меня в бок. Странная девушка, на самом деле странная. Просто ведь все, надо сказать, что отец послал, всего и делов-то. А старшеклассникам да пэтэушникам и так продают. Правда, она на старшеклассницу не очень похожа, как и на пэтэушницу. Слишком…

– Курю? – спросила девушка с непониманием.

Продавщица Лидия поглядела на меня в поисках сочувствия. Я вздохнул. Дюшка хихикнул. Дурацкая ситуация.

– Мне нужна пачка сигарет, – в третий раз повторила девушка.

Уже как-то нервно.

Из склада показалась молоденькая продавщица с моей бутылкой масла, мутного, богатого витаминами, очень хорошо от глаз помогает.

– Каких тебе сигарет? – тоже нервно спросила Лидия. – Я же говорю, «Шипка», «Рейс»…

Дюшка злорадно улыбнулся, он любил скандалы. А мне скандалы не нравились.

– Пачку… сигарет… – девушка сунула руку в карман штанов и достала деньги.

Она протянула Лидии деньги на ладони. Сразу много мятых засаленных рублей, а еще трешку. Бумажные деньги, а протянула их как мелочь.