– С вами все в порядке?

Мама едва на него взглянула. Она не отрываясь смотрела в темноту, туда, где давным-давно скрылась машина.

Дейви перевел взгляд на меня:

– Она с вами?

– Да, это моя мама, – резко ответила я.

– Что с ней?

– Она сильно расстроилась, – ответила я. – Все в порядке. Я… я отвезу ее домой.

– Хотите, я вызову вам такси?

– Нет-нет.

Такси нам точно не надо. Мы взяли такси от железнодорожной станции до Лестер-сквер и заплатили кучу денег. У мамы теперь всего пара фунтов в кошельке.

– Спасибо большое, мы справимся.

– Хорошо, берегите себя, – ответил Дейви и дотронулся до моей руки. Он вернулся к своим, и все они уселись в черный длинный лимузин.

– Ого! Вот это да! С тобой разговаривал Дейви!

Девушка рядом со мной чуть не прыгает от счастья.

– Какой же он хорошенький! Я больше всех его люблю, – подхватила ее подруга.

– Он к тебе прикоснулся! И к твоей маме тоже!

Мама посмотрела на них непонимающим взглядом. Она уже перестала кричать, но до сих пор одними губами шепчет «Дэнни».

– Ну же, мам, – я обняла ее. – Пойдем.

Она послушно сделала шаг. Я не имею представления, куда нам идти. Мы перешли большую площадь сквозь толпы народу. Вечер выходного дня, все кричат, толкаются, смеются. А мы идем как два зомби.

– Мама, ты знаешь, как нам добраться до вокзала?

Мама равнодушно огляделась.

– Нет, – ответила она, дрожа от холода. – Я и не думала… Я думала, все будет по-другому. Я была уверена, что сегодня мы домой не поедем. Я-то думала… Я рассчитывала, что мы уедем вместе с Дэнни. Я не собиралась кидаться ему на шею. Конечно, у него давно своя семья. Но ведь мы ждали целых одиннадцать лет. И я надеялась, что, увидев нас, он все сразу поймет. Но Доля, он на нас даже не взглянул! Неужели он меня не слышал? Я так кричала ему, так кричала!

Она снова сорвалась в крик.

– Смотрите, пьянчужка с маленькой девочкой! Позорище! – сказал кто-то совсем рядом.

Да как они смеют говорить такое! Сейчас я им дам! Моя мама в жизни не напивалась! Пара бокалов шампанского на Рождество – это все, что она может себе позволить. Но сейчас мама и правда ведет себя как пьяная: кричит, размахивает руками, и видок у нее еще тот: тушь растеклась, прическа растрепалась.

Я решила про себя, что как только мы сядем в поезд, ей станет лучше, и сама же испугалась: мне кажется, будто мама сжалась до маленького ребенка, а взрослая теперь я и мне надо о ней заботиться.

Мы все идем и идем, но куда – непонятно. Впереди толпа веселых дам среднего возраста, взявшись за руки, они распевают «Мы вас раскачаем!». Я подошла к той, что на вид самая добрая:

– Простите, не подскажете, далеко ли отсюда до вокзала?

– Прости, дорогая, но я сама издалека. Мы приехали на концерт на автобусе. Может быть, и вы домой на автобусе поедете?

– Нет, у нас билеты на поезд.

Кажется, я сейчас заплачу.

– Вокзал как раз по этой улице, дорогуша, – вмешался проходивший мимо мужчина. – Иди прямо, никуда не сворачивай – и не промахнешься!

Я ему не поверила, но все равно потащила маму туда, куда он мне показал, – и правда, мы скоро вышли к вокзалу. Это железнодорожный вокзал, но не тот, который нужен. Старый, с красивой башней на площади у входа. Но мама ни на что не обратила внимания, и мы вошли внутрь. У меня только одна безумная надежда: что этот вокзал каким-то чудом возьмет и превратится в наш. Но здесь все по-другому. Я посмотрела на табло с отправлениями поездов: ни одного знакомого названия.

Я подошла к человеку в форме:

– Скажите, как мне узнать, откуда отправляется поезд на Манчестер?

Он посмотрел на меня как на ненормальную:

– Отсюда нельзя попасть в Манчестер! Вам нужен Юстонский вокзал.