– Стало быть, вы предполагаете заняться подъемом затонувших сокровищ? – вздохнул племянник и переглянулся с женой.

– Это один из вариантов. Но, как я понимаю, мой выбор не особенно вас волнует. Так что мы не будем больше касаться сегодня этой темы. Впрочем, при любом исходе вы узнаете все подробности. Но уже после нашего возвращения из Швеции, – он сделал ударение на последнем слове.

– Что ж, тогда есть смысл поднять бокалы за вашу поездку.

За всё это время Надыбин даже не прикоснулся к спиртному, зато выпил огромное количество кофе без сахара, до которого был большой охотник.

А вот Лариса в горячительном себе не отказывала, ничуть не пьянея при этом.

Мне припомнилось, что когда-то я готовил для одной редакции материал о «королевах экрана Третьего рейха», в числе которых была шведка Зара Леандер, самая высокооплачиваемая звезда нацистского кино. Эта Зара слыла гроссмейстером по части выпивки. Однажды она перепила на спор министра экономики, который расхвастался, что у него давняя закалка. Победа была абсолютно чистой, поскольку министр свалился со стула на пол, и его помощникам пришлось его выносить. А Зара, как ни в чем не бывало, продолжила застолье.

Полагаю, Лариса могла бы перепить даже Зару.

Впрочем, высококалорийные закуски вроде качественной красной икры и нежнейшей семги помогали нейтрализовать градусы…

Прозвучали еще два-три тоста, после которых расстановка сил за столом существенных изменений не претерпела.

В какой-то момент мы с Ларисой снова оказались на веранде.

Воздух уже начал темнеть.

Она коснулась губами моего уха и прошептала:

– А давай потихоньку улизнем отсюда?

– Но как? Я лично безлошадный, а на твоей машине, кажется, укатил Гарик.

– Машина уже вернулась и ждет с той стороны ворот.

– С хозяином будем прощаться?

– Не надо. Ведь всё, ради чего собирались, уже сказано. А уходить здесь принято по-английски.

– Тогда – вперед!

Едва мы устроились на заднем сидении автомобиля, как Лариса приподнялась и впилась в мои губы долгим поцелуем.

Как я и предполагал, в этом изящном теле таилась бездна энергии и страсти.

– Домой, – бросила она водителю, и мы помчались к Приморскому шоссе.

Разумеется, держа друг друга в объятьях.

Глава 13. УГЛОВОЙ ДИВАН

Совершенно не помню, долго ли мы ехали, как выглядел подъезд дома, в который мы вошли, на какой этаж поднялись…

И уж, конечно, вовсе не коньяк господина Надыбина вверг меня в то восторженное состояние, которого, признаться, я давненько уже не испытывал.

…Из глубины длинного коридора, освещенного лишь скупым светом ночника, навстречу нам вышла молодая, неказистая и неулыбчивая женщина монументальной комплекции.

– Всё в порядке, Маша, – сказала ей Лариса. – Можешь идти отдыхать. До утра ты мне уже не понадобишься.

Маша молча кивнула и, отступив в густой полумрак, скрылась за боковой дверью.

– Это моя добрая фея-спасительница, – пояснила Лариса. – Помогает вести хозяйство. Что бы я без нее делала! Впрочем, забудь про нее. Пойдем на кухню, выпьем по чашке кофе…

Она повела меня куда-то и усадила на что-то мягкое.

– Знаешь, зайка, дома я привыкла ходить по-домашнему. Пойду переоденусь. А ты пока покури.

Она ушла, и только оставшись в одиночестве, я почувствовал себя способным оглядеться по сторонам.

Я действительно находился на кухне, но шикарной кухне, которая, пожалуй, была просторнее всей моей квартиры.

Сам я восседал на большом угловом диване, по которому были разбросаны маленькие тугие подушечки.

Неяркий свет бра освещал передо мной крепкий стол из натурального дерева, за которым можно было бы собрать приличную компанию.