– Морг, – прошептала я. – Отдел смерти.

– Ух, ты! Как зловеще звучит! – Он расхохотался и умчался в дождь.

Забыв про зонтик, стояла, смотрела ему вслед. Холодные капли стекали по лицу, дул пронизывающий ветер, а мне было жарко и непередаваемо радостно.

Милки сегодня нет, придётся пить кофе в одиночестве. Я включила чайник, распустила волосы, чтоб быстрее высохли. Они кучерявой копной рассыпались по плечам.

– Можно? – в дверь просунулась улыбающаяся физиономия Дрошнева.

– Заходи.

– Я весёлый Дед Мороз, я подарок вам принёс, – он шлёпнул на стол пачку листов. – Царице русалок всеподданнейший привет.

– Ты теперь секретаршей работаешь?

– Вроде того. А это кто? – он кивнул на фото моего кумира, заботливо пристроенное под стекло возле компьютера.

– Это Вальтер Берг, – сообщила как можно равнодушнее.

– Берг, Берг… что-то знакомое.

– Мы на его концерт ходили в прошлую субботу.

– Композитор??

– Нет. Художник мента-графист.

– А-а. Нет, я где-то ещё слышал… Берг… О! Вспомнил! Дело Подольского. На прошлой неделе. Он упоминался в списке свидетелей.

– Подольский? – теперь я стала вспоминать. – Молодой такой. Бизнесмен? Дело о самоубийстве?

– Точно.

– Хм. Может, другой Берг?

– Может и другой, – согласился Дрошнев. – У нас же Вальтеров Максов Бергов пруд пруди.

– А даже если и он, то что?

– Да ничего. Вобщем-то… Дело в архиве. Закрыто. Ладно, я пошёл.

И уже уходя:

– А ненакрашенная ты выглядишь моложе. И красивее.

– Угу. Шли б вы работать, будущий отец гениальных детей.

Он хохотнул и прикрыл за собой дверь.

* * *

Я опоздала совсем чуть-чуть. Но уже издали увидела, что толпа приезжих изрядно поредела. Лишь некоторые пассажиры, особо не торопясь, расходились с платформы, а громада поезда в два этажа мирно застыла на станции, в металлической своей полудрёме ожидая следующего рейса через час. А Он, конечно же, давно ушёл… Вот тут я почувствовала, что в жизни моей что-то круто изменилось, что заведённый распорядок, где-то даже устраивавший меня многомесячной стабильностью, напрочь сломался, и возврата к нему может не случиться. И возможно потому, что накануне я решилась на несвойственный мне отчаянный шаг. Вот так мы порой меняем будущее – одним росчерком, одним автографом на фотографии. Я всё изменила! Потому что Он не ушёл на этот раз. Более того! Он ждал! Сидя на моей любимой каменной тумбе у моста. Потом спрыгнул и пошёл навстречу! Мне! Мне?!.. Улыбнулся, помахал рукой.

Я оглянулась. Никого интересного поблизости. Две бабульки увлечены беседой на скамеечке, парень с девушкой идут в обнимку – им явно никто третий не нужен. Собачка вислоухая трусит куда-то по своим делам…

– Привет! – Он улыбнулся с двухметровой высоты своего роста и знакомым движением отбросил чёлку со лба.

– Здравствуйте… То есть… Привет, – постаралась улыбнуться в ответ.

– Ты на работу? Можно тебя немножко проводить?

Привычный километр пути через лесок, над берегом реки, показался мне неоправданно коротким. Или сами мы невольно меняем реальность, укорачивая и удлиняя расстояния, замедляя и ускоряя время? Почему, когда спешишь, оно тянется до бесконечности, а когда хочешь пару-другую лишних часов, они проносятся как метеоры по ночному небу? Пятнадцать минут! Только пятнадцать; и как-то разом они истекли. И ничего толком не сказано – так, всякая ерунда о ранней осени в этом году, о холодных дождях. О птицах, с печальным курлыканьем летящих к югу неровными клиньями. Вобщем, о чём угодно, кроме ответов на миллион теснящихся в уме вопросов.

И всё-таки это было Начало! Начало новой жизни, нового её этапа. Что сулит он? Радостные перемены или…? Конечно, радостные! Я молода, я влюблена, я счастлива! И осенний дождь – это так чудесно! Летящие птицы – так романтично! Мокрый редеющий лес прекрасен в своей обнажающейся печали!