– Не зря. Бабушка рассказывала, что все кьюты тоже сначала считали её ненужной и эта железяка потом долго валялась у нас в сарае. Но однажды в деревню пришли торговцы и сразу же купили эту странную пластину аж за тридцать монет! А у тебя не просто маленькая железка, а вон какая глыба, ты её еле поднимаешь. Да за неё столько заплатят, что этого серебра на много лет хватит! Продадим, точно говорю!

– Хорошо бы…

Подьём стал круче и говорить уже было тяжело. Оба замолчали. Когда ребята вскарабкались на холм, их взору открылась широко раскинувшаяся от края и до края степь красновато-бурого цвета. Тут и там виднелись островки скудной сухой травы, тёмные шары перекати-поля и редкие заросли степной колючки.

Навстречу, как из печи, дохнуло жарким степным суховеем. Дорога, изгибаясь лентой, уходила в степь и терялась вдалеке. Становилось всё жарче.

Центральный Огонь палил нещадно и Кен уже сто раз пожалел, что захватил только два бурдюка с водой. Придётся теперь беречь воду. Кен этому научился давно, ещё когда выходил на промысел в море со старшим братом. Ребята шагали по дороге. Пыль медленно поднималась вверх и оседала на раскалённый грунт, который обжигал подушечки ног. Оба путешественника, несмотря на жару, старались экономить питьё, как можно реже прикладывались к баклажке с водой.

Но вот наконец, палящее светило склонилось к закату. Вечерело и жара начала постепенно спадать.

– Смотри, Мар! – Кен указал рукой на путевод, который стоял прямо у дороги.

Посреди круглой площадки из гладкого чёрного камня возвышался тёмный столб. Увидели и небольшой добротный очаг, скорее всего кто-то до них тут уже ночевал и сложил его.

– Ну вот и хорошее место для ночёвки.

– Давай остановимся, здесь очень удобно. – Уставший Кен с трудом снял с себя тяжёлую ношу.

На дне небольшой балки неподалёку ребята обнаружили весело журчащий родник. Чьи-то заботливые руки обложили камнем источник. Вода в нём показалась необычайно вкусной, но ледяной настолько, что от неё ломило зубы.

Насобирали сухой колючки и Кен занялся приготовлением ужина. Когда, спустя пару склянок, Центральный Огонь скрылся за горизонтом, оба кьюта сидели у костра, осоловевшие от сытной рыбной похлёбки.

– Смотри! – Мар показал взглядом на путевод.

– Ух! А что это?! – Кен удивлённо уставился на идеально ровный трёхгранный столб. В сумерках на тёмном базальте ярко светились два ряда цифр.

– Это обозначено место, где мы находимся! – важно произнёс Мар, – Верхнее число – это широта, нижнее – долгота. А чуть скошенный угол у любых путеводов всегда указывает на север.

Кен обошёл путевод со всех сторон и на каждой из граней он увидел одни и те же светящиеся цифры, а угол, направленный вдоль дороги на север действительно был чуть скошен сверху и на этом скосе, на самом верху, светилась небольшая точка.

– Заметил? Такие столбы есть везде, от одного до другого за один день дойти можно. Потому их и называют путеводами. Вот так-то.

– А зачем махсы это всё сделали? Это ж столько труда затратили. Здесь есть какая-то тайна.

– Это ещё что! В городе ещё со времён Исхода целые домищи, тоже из такого же чёрного камня сложены. И ничего им не делается. А зачем они их построили? Кто ж скажет? Махсы давно улетели, и теперь их и не спросишь.

– А сколько нам идти отсюда до города?

– Завтра к вечеру, должны добраться, только бы пораньше встать надо, так что лично я на боковую, а то завтра целый день топать.

Мар лёг прямо на камень площадки и тут Кен заметил, что чёрная глянцевая поверхность будто тёплая. Он повернулся удивлённо к Мару, но тот уже дремал у костра, положив свою котомку под голову. Подбросив веток в огонь, Кен устроился поудобнее и незаметно для себя задремал.