То, что оборотень увидел в лаборатории, ещё долго снилось ему по ночам…

– Заступница, помоги! – вдруг воскликнула Эсме так резко, что Хаген вздрогнул от испуга и пришел в себя. Побледневшая целительница глядела на что-то, видимое ей одной; её била крупная дрожь, а на узком лице отразился ужас.

– Что это, что это такое? – пролепетала она. – Оно как будто смотрит на меня…

– Эсме! – окликнул девушку Хаген. Он вспомнил о целительской способности заглядывать в чужие мысли и догадался, что произошло; тотчас же возникло ощущение, будто ему на плечо легла чья-то тяжелая и горячая рука. «Нет, капитан, я не стану подходить к ней ближе, я знаю, что тогда произойдет…» – Эсме, очнись!

– А? – Она растерянно взглянула на пересмешника, словно не понимая, что произошло. – Я… ох, я видела… видела очень странные вещи… Этот знак, что он означает?

«Хотел бы я знать», – подумал оборотень, пряча глаза. Старый торговец пожал плечами и проговорил с наигранным безразличием:

– Знать не знаю. Померещилось тебе что-то, только и всего…

– Померещилось?! – возмущенно переспросил чей-то голос, и торговец, вздрогнув от неожиданности, уставился куда-то вниз. – Ну ты и нахал, дядюшка Амэр! Сам ведь рассказывал мне, что нашел эту штуковину в старом доме у Стены!

Из-под прилавка выбралась молоденькая девушка – что же, выходит, она просидела там всё это время? Амэр глядел на неё и молчал; выражение лица у него было озадаченное.

– В Старом городе, у самых скал есть дом, где уже давным-давно никто не живет, – начала рассказывать племянница старого торговца. На вид девушке было не больше шестнадцати лет, и она показалась Хагену довольно-таки симпатичной – рыженькая, зеленоглазая, чем-то похожая на игривого котенка. Ещё у неё была родинка под правым глазом, похожая на слезу. «Где-то я такую уже видел…» – подумал магус.

– В этом доме, люди говорят, водятся привидения… каждое полнолуние призрак заманивает в дом какого-нибудь несчастного и до утра пьет его кровь!

– Так эта брошь оттуда? – спросила Эсме, переведя хмурый взгляд с девушки на Амэра. – И давно ты её раздобыл?

– Лет десять назад, – со вздохом признался торговец. – Забрел туда случайно, днем… а потом улепетывал со всех ног! И с тех пор как прокляли меня…

– Её никто покупать не хочет, – закивала его племянница. – И другие товары – тоже.

– Слушай, забери-ка её себе! – вдруг взмолился Амэр. – Раз уж она тебя за хозяина признала!

Эсме робко пожала плечами и взглянула на магуса, безмолвно предлагая разбираться самому. Целительница выглядела совершенно сбитой с толку, да и магус ощущал себя не лучшим образом.

– Нам она не нужна… – начал пересмешник, но торговец его перебил, заявив: что отдаст брошь даром. Они заспорили, и в конце концов Амэр получил цену, которой не хватило бы даже для того, чтобы покрыть стоимость серебра, пошедшего на изготовление брошки. Хаген чувствовал себя совершенно растерянным и ещё его не покидало ощущение, что Амэр был готов даже приплатить, лишь бы странные покупатели быстрее убрались восвояси. Обе девушки молча наблюдали за торгом, и отчего-то казалось, что они стараются не смотреть друг на друга.

– Куда идем? – Хаген аккуратно взял Эсме под руку. Злополучную брошь он сжимал в кулаке. – В какую сторону, я хотел сказать?

– Сам решай… – Целительница устало вздохнула. – Сюда я шла по чужим мыслеобразам, а теперь на это сил не хватит.

– Я вас провожу! – тотчас же заявила рыжеволосая племянница Амэра и прибавила, не дожидаясь согласия: – Идите за мной!

Хаген и Эсме переглянулись: отказываться от помощи было глупо, хотя у обоих странная девушка вызывала подозрение.