– Вы хорошо информированы не только о действиях Фишера, но и о нем самом, – заметил я.

– Не удивительно. – Он едва заметно улыбнулся. – Ведь я работал на него и порвал с ним только три месяца назад, когда он увел мою жену. Возможно, он и до сих пор считает, что я работаю на него. Официально я сейчас путешествую по Европе, чтобы получить заказы для его организации. Мне хочется вернуть себе жену, мистер Донован, а это можно сделать только тогда, когда он будет мертв.

– А страдающее человечество можно послать к черту, – сказал я.

– Я привык размышлять практически.

Голос его прозвучал спокойно.

– Вы помешанный идеалист, мистер Донован. Поэтому я к вам и обратился.

– А чья была идея похитить меня?

– Моя, – сознался он. – Если бы этим людям повезло, то они прокатили бы вас один квартал, а потом отпустили. Я ждал в своей машине. Если бы вы вышли под конвоем, я тут же бы уехал. Человек, который так просто дает себя пленить, бессилен против Фишера. Я был доволен, когда убедился в обратном, и поэтому пришел сюда, мистер Донован, чтобы переговорить с вами.

– А что мне делать с этими тремя гангстерами? – спросил я.

– Что хотите. – Он равнодушно пожал плечами. – Они меня не интересуют. И пусть довольствуются задатком, который я дал за совершение этого дела.

– А что вы, собственно, слышали обо мне?

– Несколько дней назад в Париже я беседовал с Бочбром. Он упомянул ваше имя и рассказал, что в его организации имелось слабое место, – а этого нельзя допускать при нелегальной торговле оружием, – и вы блестяще справились с этим делом. Он очень хорошо отзывался о вас, мистер Донован. Самое интересное, что он рассказал мне о вас, это то, что вы любитель, а не профессионал. Очень одаренный любитель, и причины, по которым вы беретесь за то или иное дело, абсолютно непонятны. Такой человек, как Бочбр, ценит и понимает только одно – деньги, которые у него лежат в швейцарском банке и увеличиваются изо дня в день.

Я взглянул на коренастого бармена и кивнул. Тот наклонился и вытащил из-под стойки двуствольное ружье. Я, конечно, знал, что оно не заряжено, но когда на тебя направлены сразу оба ствола, тут и самый храбрый человек может струсить. Макларен производил впечатление мужественного человека, но его мужество тоже имело границы.

– Ваш бумажник, пожалуйста, – вежливо приказал я Макларену.

– Такой реакции я от вас не ожидал, мистер Донован, – сказал он глухо.

– Возможно, потому, то вы считаете меня шутником-идеалистом. Но кто вам сказал, что я – джентльмен?

Он вытащил бумажник и нерешительно протянул мне. Его содержимое было не так уж интересно: около двухсот фунтов наличными, пачечка кредитных карточек и международные водительские права. Во всяком случае, я хоть выяснил, что имя у него подлинное – Арчибальд Макларен. Я сунул все обратно в бумажник и вернул его хозяину.

– Я рад, что вас зовут действительно Макларен, а не Чарли Шварц, – сказал я. – Да это имя и не подходило бы вам.

– Благодарю.

– Относительно Фишера стоит подумать. Но тогда, если я приду к заключению, что дело стоит свет, мне понадобится от вас дополнительная информация, и довольно подробная. Где вас можно будет найти?

– Сколько времени вам понадобится, чтобы принять решение?

– Приблизительно двадцать четыре часа, – ответил я.

– Бульшую часть этого времени я буду на ногах, – сказал он. – Может быть, вы разрешите мне позвонить вам завтра вечером?

– Хорошо.

Макларен хотел подняться, но я покачал головой. Он снова опустился на стул и вопросительно посмотрел на меня.

– Что еще?

– Мне нужно отлучиться, подождите меня, – сказал я, – это ненадолго.