Темный повелитель обернулся и холодно уставился на ученицу, которая все еще сидела на голой жесткой земле. Она тоже сверлила его взглядом, вне себя от унижения.

– Настоящий ситх понимает, когда дать волю ярости, – объяснил учитель, – а когда лучше сдержаться. Терпение может стать оружием, если уметь им пользоваться, а гнев будет питать в тебе темную сторону, если ты научишься подчинять его своей воле.

Занна все еще кипела от злости, но теперь к выражению ее лица добавилось кое-что еще: настороженное любопытство. Осознав слова учителя, девочка медленно кивнула, а ее черты разгладились. Бейн по-прежнему чувствовал в ней мощь темной стороны: ярость не утихла, но девочка спрятала ее в глубинах сознания. Занна лелеяла свой гнев, подпитывала его – чтобы выпустить на волю, когда пробьет час.

Ученица только что получила свой первый урок. К тому же теперь девочка опасалась наставника – опасалась, но не боялась. Этого Бейн и добивался. Бояться ей надо было лишь одного: неудачи.

Отвернувшись от ученицы, ситх зашагал дальше – и лишь усилием воли не вздрогнул, когда в сознание опять вонзился сноп игл. Бейн почувствовал, как позади него Занна снова копит Силу. Но на этот раз девочка направила поток энергии внутрь, чтобы освежить и укрепить свои усталые ноги.

Затем Занна вскочила и почти без усилий припустила за ним со всех ног. Бейн ускорил шаг, а ученица помчалась рядом. Она больше не отставала – теперь ее подгоняла вперед несокрушимая мощь Силы.

– Куда мы идем? – крикнула Занна.

– В лагерь ситхов, – отозвался Бейн. – Надо набрать припасов в дорогу.

– Там живут другие ситхи? – спросила ученица. – Те, с которыми сражались джедаи?

Бейн вдруг вспомнил, что так и не рассказал ей, что случилось с Кааном и Братством.

– Других ситхов больше нет. И никогда не будет – кроме нас. Один учитель и один ученик. Один воплощает могущество, другой к нему стремится.

– А что стало с остальными? – поинтересовалась девочка.

– Я их убил, – ответил Бейн.

Занна призадумалась, а потом безучастно пожала плечами.

– Значит, они оказались слабыми, – рассудила она. – Они заслужили только смерть.

Бейн понял, что не ошибся в выборе ученицы.

Огромный флагман лорда Валентайна Фарфаллы – нового предводителя Армии Света – неторопливо плыл по орбите над Руусаном. Корабль был построен в виде древнего мореходного судна, что придавало ему старомодный и изящный вид. Многие считали такую вычурность признаком тщеславия, неуместного для джедая.

Когда-то Джохан Отон, юный падаван из Армии Света, придерживался того же мнения. Как и многие соратники Хота, поначалу он счел лорда Валентайна напыщенным глупцом: казалось, Фарфаллу заботят только собственные золотые кудри, цветастые рубашки из мерцающего шелка и аляповатые побрякушки. Но на войне против Братства Тьмы Фарфалла и его воины с честью выдерживали одно сражение за другим. Мало-помалу, скрепя сердце, Джохан с однополчанами начали невольно восхищаться джедаем, над которым когда-то насмехались, и даже прониклись к нему уважением.

Хота уже не было в живых – он пал в генеральном сражении, где полегло все братство ситхов. Знамя полководца подхватил лорд Валентайн. По наказу Хота он перед самым взрывом ментальной бомбы организовал массовую эвакуацию с Руусана. Фарфалла спас от сокрушительной волны Силы несколько тысяч джедаев и падаванов, погрузив их на корабли своего орбитального флота.

На «Попутном ветре», флагмане Фарфаллы, Джохан очутился по чистой случайности. В просторном корабле вполне могли с комфортом разместиться три сотни членов экипажа, но сейчас юноша ютился в трюме с почти полутысячей других беженцев – о комфорте и речи не шло. Давка была такая, что не пошевелиться; мастера-джедаи, рыцари и падаваны сгрудились плечом к плечу.