– Что ж, говорить «нет» я не стану. Надеюсь, ты понимаешь, что отсутствие «нет» не означает «да».

– Понимаю, – рассмеялся он. – И точно так же понимаю, что отсутствие «да» не означает «нет».

– При определенных обстоятельствах. И в некоторых ситуациях.

– Так ка́к насчет поцелуя – однозначное «нет»? – спросил Джон Пол.

– У меня же салат в зубах застрял, забыл?

Встав на колени, он наклонился и легко поцеловал ее в щеку.

– Нет зубов – нет и салата.

– Ты еще даже понравиться мне не успел, – сказала она, – а уже позволяешь себе такие фамильярности.

Он поцеловал ее в лоб.

– Надеюсь, ты понимаешь, что три десятка людей видели, как мы сидели тут за едой. И любой мог увидеть, как я тебя целую.

– Скандал, – усмехнулась Тереза.

– Катастрофа, – ответил Джон Пол.

– О нас доложат властям, – сказала она.

– Возможно, власти только обрадуются.

Поскольку день был полон эмоций, Джон Пол в самом деле ей нравился, а чувства ее пребывали в таком беспорядке, что она уже не понимала, что хорошо и разумно, а что – нет, она поддалась охватившему ее порыву и поцеловала его в ответ. В губы. Коротко и по-детски, но все же это был поцелуй.

Потом принесли грибы, и, пока Джон Пол расплачивался с девушкой-курьером, Тереза прислонилась к двери кабинета, пытаясь осмыслить то, что произошло сегодня, что все еще происходит между ней и этим мальчишкой Виггином и что может произойти в будущем с ее карьерой, с ее жизнью и с ним.

Ничего было не ясно. И ничто не было предопределено.

И все же, несмотря на все случившиеся неприятности и пролитые ею слезы, она не могла избавиться от мысли, что день все-таки удался.

– Подходя к двери, вы должны помнить одно – вражеские ворота внизу. Если вы выйдете так, словно собрались на прогулку, вы будете отличной мишенью и вам тут же нанесут удар.

Эндер Виггин замолчал и оглядел свое воинство. Большинство явно нервничали. Некоторые смотрели на него понимающе. Другие – угрюмо и недовольно.

То был первый день занятий с новой армией, составленной исключительно из учебных групп, только-только со школьной скамьи. Эндер уже успел позабыть, какими маленькими могут быть такие ребята. Он занимался в Боевой школе уже три года, они – всего шесть месяцев, и в их группе не было никого старше девяти лет. А теперь он – их командир, назначенный на полгода раньше обычного срока, ведь ему самому всего одиннадцать с половиной. Да, он командовал взводом и знал несколько полезных трюков, но в его новой армии было сорок солдат. Неопытных. Все они меткие стрелки, все в прекрасной форме – иначе они бы здесь и не очутились, – однако они еще никогда не участвовали в боевых сражениях.

– Помните, – продолжал Эндер, – вас не увидят, пока вы не выйдете за дверь. Но стоит вам появиться, и на вас нападут. Поэтому, выходя, вы должны принять самую удобную позу. Лучше всего вниз головой. – Он указал на угрюмого мальчика, которому на вид было не больше семи, самого младшего из всех. – А почему вниз головой, новобранец?

– Потому что вражеские ворота внизу, – последовал быстрый ответ.

У-у, какой сердитый.

– Имя, парень?

– Боб.

– Тебя так прозвали за маленький рост или за маленькие мозги?

Боб не ответил, остальные сдержанно засмеялись. Эндер сделал правильный выбор. Парнишка был младше остальных и все же оказался здесь, значит башковитый. Остальные не питают к нему нежных чувств и счастливы увидеть, как его шпыняют. В точности так, как Эндера шпынял его первый командир – не слишком сильно.

– Что ж, Боб, ты все правильно понял. Теперь вот что. Любой, выходя из двери, имеет крупный шанс схлопотать удар. И что тогда случится? Тогда та часть тела, на которую пришелся удар, замерзнет, потеряет чувствительность – вот что. Хорошо, если это будут ноги. Если удар придется по ногам и они замерзнут, при нулевой гравитации это не страшно. – Эндер повернулся к одному из ошеломленных новичков. – Скажи, для чего нужны ноги? А?