Голубые искры потухли, как тухнут фары. Губная Помада оживилась и потеплела.

– Контракт на киносъёмки? – жадно спросила актриса, прижав сочно-красные руки к клубничной груди.

– Можно, – не растерялся Делец. – Вы только найдите режиссёра, который собирается снять фильм и снять вас в этом фильме, чеки, чеки, чеки!

Бездонная чернота глаз Губной Помады снова поголубела.

– Тогда какой контракт ты предлагаешь? – напряжённо поинтересовалась Фанаберия.

– На вашу субстанцию… – Делец СЕ-38 замялся, коснувшись самой пикантной части контракта, – …сущность, если угодно, сферу, концентрат.

– Воооооон!!

Делец СЕ-38 аж присел от неожиданности и просительно пролепетал:

– Здесь и здесь… подписать бы.

– Под-пи-сааать?! – задыхаясь от ярости, прохрипела Губная Помада.

Прихватив дипломат, Делец пятился к двери и жалостливо умолял:

– Я сам могу разыскать режиссёра, ничего страшного. Обозначим это дополнительным пунктом, придётся доплатить. Взаимовыгодные условия – залог здоровых рыночных отношений!

– Это режиссёры ищут меня, тупица, а не я их, дубина сине-фиолетовая! Я всем отказываю, олух! Всем, мадула гранулированная! Выметайся отсюда вместе со своим вонючим коньяком, тварина недоношенная!!

– Кажется, я что-то напутал, на грани банкротства, на грани, – быстро пробормотал Делец и проворно выскочил в коридор, вежливо прикрыв дверь.

Разъярённая Губная Помада махом допила огуречный рассол и закрыла совершенно поголубевшие глаза.

– Гнида парашная, падла казематная, – шипела она, – паскуда подлая.

Воста юркнул за штору, якобы протереть окно, и там, согнувшись в три погибели, беззвучно давился смехом.

В первой жил мустонец с непроизносимым именем. Авьера окрестила его Облаком. Ну как жил? Скорее находился. Скоплением сиреневого дыма под потолком постоянно парит. И только. Чистилам здесь поживиться нечем, разве пыли поглотать.

Авьера постучалась во вторую, к новичку. Она ощущала лёгкое любопытство, не более. На каких только чудиков не насмотрелась за полгода общажной службы. Кэп же старался не допускать появления опасных созданий в Общаге, заставляя новеньких проходить курс Основ Правильного Поведения.

На диване сидело хиленькое созданьице гуманоидного типа. Худенькое тельце, коротенькие ножки, длинные приподнятые руки. Кожа неприятная, то ли синяя, то ли фиолетовая, как у покойника. Голова-куб, усеянная пупырышками, держится на тонкой, как ужёнок, шее. Волосы серые, прилизанные, зачёсаны направо. Возле мармеладно-жёлтый дипломат.

Это тщедушное чудо вскочило с дивана, скользнуло мимо Авьеры, захлопнуло дверь и обернулось, ненавязчиво загородив выход.

– Здравствуй, Делец СЕ-38, – мирно сказала уборщица. – Меня зовут Авьера Мнише, я пришла прибраться у тебя.

– Здравствуй, здравствуй, – произнес Делец. – Я был бы не прочь кое-что с тобой сделать.

– Что? – невинно поинтересовалась Авьера.

«Вроде обычный псих, ничего ненормального», – подумала она, оглядывая комнату. Чистилам пыль слизать, и всё. Неудивительно. Этот тип только-только заселился. Авьера бросила слизняков на пол.

– Пустяки. – Делец СЕ-38 покосился на “слизней” и пояснил: – Всего-то заключим контракт. Тут подпишем, там проштампуем, ничего особенного. Коньячком сбрызнем. Накатим по стопочке, а то и по две. Сейчас всё будет!

Фразы Делец произносил быстро, отрывисто. Он деловито раскрыл дипломат и вынул тонкую пачку листов.

– Здесь всё расписано, – затараторил Делец, доставая ручку. – Ты ставь подпись. Здесь, здесь, здесь, а потом и здесь, и здесь, и здесь. Не стой просто так, не трать моё время! Я ужасно деловой. Я нарасхват! Все так и норовят заключить со мной контракты. Исподтишка стараются заключить, нахрапом, наскоком, из-за угла нападают, в упор! Но я вырос среди контрактов, питаюсь ими, я создан для них. Если угодно, я контрактное божество! Расписывайся да поживее! Ну?! Здесь, здесь, здесь и здесь, и здесь, и здесь. Можешь не читать, доверься мне. Я не новичок в этом бизнесе.