Парень пришел рано утром. Высокий, симпатичный, с умным взглядом серых глаз, он сразу вызвал ажиотаж у женской части охраны и обслуживающего персонала. Девушки подходили ко мне, дергали за рукав и задавали какой-нибудь глупый вопрос. Иззи, моя помощница, прибежала якобы получить указания. Но когда я сказал: «Позже», она тут же спросила: «Пушинка сегодня такая вялая, плохо ест, может быть, дать ей травку для чистки желудка?».

Пушинкой звали всеобщую любимицу – песчаную слассу, зверька, похожего на лису с длинным носом. Упитанное животное превратилось в рыжий шар с черным любопытным хоботком, чиркало животом по полу и нуждалось в голодовке, а не в травке. Пока я объяснял хлопающей ресницами девушке, что, если она будет закармливать Пушинку, я посажу слассу в клетку на диету, Иззи вовсю кокетничала с красивым парнем. Но он, вежливо улыбаясь, показал браслет мода, и девушка тут же разочарованно испарилась.

– Станко Ковалевич, – представился парень. – Бета-5. Прибыл помочь вам поймать бубри.

– Шмуэль Бен-Леви, – я тоже назвал себя. – Бета-5, наши родители остались верны традициям предков и дали детям старинные имена.

– К сожалению, Шмуэль Бен-Леви…

– Просто Шмуэль, – перебил я, – а ты просто – Станко. Я вспомнил, что ты не знаешь своих родителей. Извини, забыл. Э-э-э, Станко, – продолжил я, – у меня нет предубеждений против моди. Мой предок участвовал в основании проекта «Модифицированный человек будущего», поэтому я хорошо знаю, что ни в каких монстров вы не превращаетесь. Вам делают обычные улучшения, воплощая в жизнь мечты древних фантастов, которые считали, что венцу Вселенной неплохо бы иметь, кроме разума, острый слух, зрение в разных спектрах, а самое главное – ускоренную регенерацию, чтобы солдаты восстанавливались прямо в бою.

Парень поднял брови, я подумал и понял, какую чушь сморозил. Моди ведь не спрашивают, хотят ли они быть бойцами, а просто модифицируют в детском возрасте и отправляют убивать монстров. Выводят, как бойцовых собак. Хорошо, что сейчас нет крупных межпланетных конфликтов, а то бы отправляли и на войну. Но не мое дело решать, что в этом мире справедливо, а что – нет, я всего лишь хочу найти чертова бубри и вручить его царевичу Крах’Тарму II.

– Где записи? – спросил мод. – Покажите мне записи, сделанные в клинике в тот день, когда пропал бубри.

– Э-э-э, нечего показывать, – уныло ответил я. – На дисплеях – пустота.

– Соседние помещения? Вольеры с местной фауной? – продолжал допрашивать Станко.

– Почти все записи этого дня и следующего стерты, – ответил я, опустив от стыда голову.

– Кто-нибудь посторонний приходил в день пропажи бубри? – допытывался Станко.

Я напряг память и вспомнил:

– Нэт Алон с племянницей Оливией. Такая симпатичная, непосредственная девушка!

– Непосредственная девушка оставалась одна? – встревожился мод.

Я замялся.

– Шмуэль, вам придется ответить, – настаивал парень. – Я повторю вопрос. Оставляли ли Оливию одну без присмотра?

Я быстро ответил и даже не соврал, только умолчал о том, что бегал к помощнице за конфетами для девушки, и за это был вознагражден жарким поцелуем:

– Когда Нэт Алон отправился поговорить с руководителем лаборатории, Оливию развлекал я. Показал ей лечебницу, виварии, в столовую отвел. Сделал для девушки маленькую экскурсию. Но неужели ты думаешь, что такая милая девочка могла сломать защиту? Это невозможно!

– У вас плохая система защиты, – с иронией сказал мод.

Я приободрился:

– Защита и охрана не мое дело. Я четко помню, что, оставив в клетке еду и питье, закрыл вольер и включил сигнализацию. Бубри лежал на полу и печально смотрел на меня. Я еще пожалел его тогда, решил, что Шмулику скучно, и подбросил пленнику парочку песчанок для развлечения. Оливия с дядей уже ушли к тому времени