Они пожали руки, и экзаменатор поставил отметку на лист сияющего, как медный пятак, Ари.

– Как самочувствие? – подошёл к нашей парочке генерал, остановивший поединок.

– Генерал Витор ван дер Киил, – почтительно склонил голову мой приятель. – Большая честь познакомиться с вами.

– Последнее время всё меньше горцев приходят служить в аркадонские легионы…

– Попасть в Четырнадцатый, честь для меня, генерал.

– Вижу, с тобой всё в порядке, горец, но это для меня честь видеть стойкого бойца из Клана Чи в своих рядах. Я имел честь служить под началом великого воина из вашего Клана генерала Нила. Вы с ним, случайно, не в родстве?

– Нил Чи – мой прадед, генерал. – тихо пробормотал покрасневший от смущения и удовольствия Ари.

Отец-командир усмехнулся и перевёл тяжёлый взгляд на меня.

– А у тебя как дела, Кир из Небесных людей?

– Нормально, – ответил я, пожав плечами. – Провалил своё испытание по фехтованию. И дедушка мой в легионе не служил.

Ван дер Киил смерил меня внимательным взглядом и протянул руку.

– Можно твой лист, претендент?

Ничего не понимая, я передал требуемое. Генерал мимолётно мазнул взглядом по записям и посмотрел на Ам’Нир’Юн. Младший офицер потупилась.

– Сегодня ты сказал мне, что веришь в боевое братство и мужскую дружбу, Кир из Небесных Людей. Так вот, – продолжил он. – Я тоже в них верю. Если что-то и есть в этом мире стоящее, то это они. Добро пожаловать в Четырнадцатый легион. Броган!

– Я здесь, генерал!

– Проводи этих двух юнкеров в казарму.

– Так точно!

Третий сержант вывел нас из зала, где проходили офицерские испытания и провёл через длинный сумрачный сводчатый коридор, шириной соответствующий скорей проспекту оживлённого мегаполиса.

– Идите в ту дверь, – сказал он нам. – Добро пожаловать в Четырнадцатый легион, юнкеры.

Тренировочный лагерь. Это был именно он. Это словосочетание всплыло в моей памяти словно само собой. Стандартные бараки, плац. Всего-то и отличий – крыша над всем этим армейским хозяйством.

Скучающий капрал из числа караульных на входе в зал провёл нас в казармы, где мы заняли свои койки. После этого мы отправились в душ.

– Видел, как я его? – с детской непосредственностью спросил меня намыленный приятель. – Видел?

– Ты молодец, – искренне похвалил я его. – Поздравляю. Ты добился, чего ты хотел? Ты счастлив?

– Спрашиваешь! – довольно ухмыльнулся он, показывая мне зуб со сколом. – Конечно, я счастлив. Начать службу в чине младшего офицера смог только мой прадед, а сейчас он генерал. Правда, уже в отставке… Но он до сих пор командует ауксилией горцев, и Восходящий к тому же.

– Ну… Я рад за тебя, Ари…

Потом нам выдали два комплекта обмундирования, против ожиданий, нового, а не того, в котором уже успели погибнуть пятнадцать кочегаров.

– Ать-два-ать-два! Ать-два-ать-два! Что вы как беременные тауро?! Тянуть копыто! Шаг нужно печатать! Юнкер Чи, расправить плечи! Что ты сутулишься, как гигантопитек?! Юнкер Враденвир, втянуть пузо! Ать-два-ать-два! Шире шаг, пехота! Ать-два-ать-два! Ать-два-ать-два! Веселей! Не дело будущим офицерам легиона топтать с такими постными рожами! Юнкер Варин, тянуть ногу, амёба помойная! Ать-два-ать-два! Ать-два-ать-два! На месте стой! Раз-два!

На следующий же день после нашего зачисления нас всех привели к присяге и присвоили звание юнкеров. Юнкер – это кто-то вроде кандидата в офицеры, по своему статусу стоящий выше рядового и сержантского состава. Однако командовать нами и обучать нас поставили знакомого мне уже третьего сержанта Брогана.

Как бы это ни было странно, но занятия начались с шагистики на плацу. Мы маршировали в колонне по одному, по два, по три, по четыре. Учились маршировать линией и строится в каре. Уже в первый день отсеялось несколько юнкеров, неспособных к строевым упражнениям. В общем-то, в самих строевых приёмах сложности не имелось никакой, но многим они оказались не по силам.