– Жить будет, но вниз тащить придется на себе, япона мать, – сообщил Грохот. – Ничего, нормально, прорвемся…

В лагере, разбитом между скал, хорошо укрывавших от ветра, мы еще по прибытии установили несколько походных палаток. Вернуться в них и немного согреться было настоящим счастьем – тут, на нижней грани Великана, не так чувствовалось его ледяное дыхание. Лэндо мастерски развел костер, повесил над огнем большой походный котелок. Динамит никого не подпускал к готовке, долго колдовал над содержимым, но вскоре между палаток пополз изумительный запах.

– Не венгерский гуляш, конечно, – облизнул ложку Динамит, – майорана и чесночка не хватает… Сигурд, ты ведь сдал свои приправы из Набора Колониста, случайно ничего не осталось?

– Нет, не осталось.

– Жаль, честный ты слишком! Я за ними охочусь, не обидел бы, – сказал Динамит огорченно. – Ну, почти готово, налетай, подешевело!

Намерзлись все конкретно, поэтому горячая густая похлебка из копченого мяса и местных сушеных овощей, отдающая жгучим ароматом специй, показалась пищей богов. Я как будто в жизни ничего вкуснее не пробовал – хотя, может, просто голод и нервная охота давали о себе знать. А может, наш командир действительно знал толк в походной кулинарии.

Грохот достал пузатую, побывавшую в боях фляжку, бултыхнул содержимое и покосился на Динамита.

– Разрешаешь, командир? Надо согреться, копать-хоронить!

– По чуть-чуть можно, – кивнул Дмитрий. – У Витольда брал?

– У кого ж еще, у этого пса, – проворчал десантник, откручивая колпачок и наполняя его прозрачной, слегка коричневой на просвет жидкостью. – Наливать, мать-перемать, еще не хотел, нос воротил, барыга гребаный. Говорит, я ему еще должен… Кому я, на, должен, всем простил давно!

– С прошлого года тянется, когда тебя бар охранять поставили, а ты за ночь его того… опустошил, – усмехнулся Динамит. – Было дело? Еще и руку сломал… ему и его товарищу, как его там…

– Да ты не нагоняй, командир! Сами полезли, япона мать! Я ж человек от природы не злой, не надо было меня провоцировать.

– Ага, кровью умоется тот, кто усомнится в твоей доброте.

– Как в сухую землю, на! – выдохнул Грохот, залпом опрокинув колпачок и передавая импровизированную посуду. – Инь, будешь?

Динамит, Инь и даже Лохмач, к моему удивлению, приняли предложение выпить «по чуть-чуть». А вот Лэндо решительно отказался:

– От твоей воды ядовитый запах и мрачнеть разум. Это не есть хорошо! Когда мы быть в Море Трав, я угощать вас нашим моосом. От него радость во рту и легкость в сердце!

Видимо, Людям Трав не стоило опасаться повторения судьбы земных индейцев с огненной водой. Я же не стал отказываться – незачем отбиваться от коллектива, – и горло обжег алкоголь с резким древесным привкусом, похожий на очень крепкую настойку. Едва не закашлялся, однако через несколько секунд в желудке появилось блаженное тепло, медленно разливаясь по жилам.

Динамит сожалел, что применение его Руны вызвало сход лавины, но, как оказалось, предугадать этого было нельзя. Под местом, где мы сражались, когда-то прополз огромный Ледяной Червь, продырявив ледник своим тоннелем, поэтому лед не выдержал удара, возник разлом, в желоб которого мы и съехали вместе с изрядной снежной массой. Расколовший ледник гладкий ледяной ход послужил трамплином, унесшим лавину на дальний край Великана. Существо, его проделавшее, имело диаметр пассажирского поезда – здесь водились и такие твари, к счастью, встречавшиеся фригольдерам крайне редко…

– Что с тигрекса упало?

– Быстрый Бег и по мелочи, Усиление с Развитием, дерево, – ответил Динамит. – Бег я забрал, остальное Лэндо. Кровь тоже его, там всего капля была. Не успел тигрекс набрать массы…