– Вот блин, – сказал Вовка, – надо было под лысого подстричься.

Наконец все расселись. Иван заказал большую тарелку ребер, пива. Пока ждали ребра, пили пиво с рыбой.

Только принесли ребра, пришел Соловей с каким-то другом.

– Познакомьтесь, Мышь, – сказал Соловей.

– Ой! – притворно вскрикнула Нина.

– Ай! – сказала Лена, – я боюсь.

– Ничего не бойтесь, – сказал Соловей, – я с вами.

Зачем Соловей приперся сюда, думал Иван. Теперь все будут знать, что они знакомы. Никакой конспирации. Зря согласился, какой уже раз за день сожалел Иван. Но деньги в кармане все-таки радовали его. Правда, не долго. Он зашел на минуту в игровой салон и спустил все. Не за минуту, правда, за час. Но он показался ему минутой.

Когда вышел, за столом никого не было. Он вышел на улицу. Здесь тоже их не было. Он обошел кругом. Там в темноте, среди листвы кто-то попискивал. Сначала Иван обнаружил Вову с Леной. Они трахались стоя. А метрах в десяти на скамейке сидел Соловей и Нинка. Она пыталась уйти, но Соловей не пускал. Он пытался поцеловать ее и задрать юбку.

– Ну не надо. Не надо. Прошу тебя. Ну, я пойду. Меня Иван ждет.

– А ты, че, в него влюбилась, что ли? – спросил Соловей. Он закурил. Так зря. Через месяц, самое большее через два его все равно посадят.

– Посадят? Почему? – спросила Нинка и поправила юбку.

Соловей опять схватил ее. Теперь сразу за грудь и за ногу.

– Ну, подожди ты. Почему Ивана через месяц посадят?

– Ну, не посадят, так убьют. Для чего, ты думаешь, берут таких лохов, как он? Для того и берут, чтобы сажать.

– Как это?

– Так. Кого-то же надо сажать.

– Че-то я не понимаю, – сказала Нина.

– А тебе и не надо ничего понимать. Понятно? Твое дело поднимать, – сказал Соловей и засмеялся.

Иван не знал, что делать. Под ногой скрипнула пустая бутылка из-под пива. Он поднял ее и бросил в бетонное основание столба.

– Есть, – бутылка разлетелась на мелкие кусочки в трех метрах от лица Соловья. Оба они, и Соловей, и Нинка закричали. Иван пригнулся и быстро убежал в кафе. Там уже убирали их стол.

– Мы еще не ушли, – сказал Иван, – зачем вы убираете?

– А тут не было уже ничего, – сказал официант.

– Тогда принесите мне пива.

– Сядьте, пожалуйста, за другой столик. Этот, вон, уже ждут шесть человек.

Иван выругался и двинулся к барной стойке. В это время вошел Соловей. Он зажимал лицо рукой. Из-под пальцев капала кровь. Два осколка от бутылки распороли ему щеку.

– Завалю, падлу, – прохрипел Соловей и прошел в туалет.

Нинка подошла к Ивану.

– Проигрался? – спросила она.

– Да. Что это с ним? – кивнул он в сторону туалета.

– Кто-то бросил бутылку. Осколки попали ему в щеку. Могли попасть и в меня. Малолетки, наверное, бросили.

– Тебе пива заказать?

– Закажи.

– А у меня нет денег.

– Я сама заплачу.

– У тебя есть деньги? Давай возьмем литра четыре пива и большую рыбу.

– И?.. – она внимательно посмотрела на Ивана. – Куда мы пойдем?

– Поедем ко мне.

– А ты живешь один?

– Да.

– У тебя отдельная квартира?

Подошел бармен, и Нина заказала две двухлитровых бутылки разливного пива.

– Еще заверните большую рыбу, – сказала она.

– Какую? Семгу?

– Ты думай головой-то, прежде чем задавать такие вопросы, – сказал Иван.

– А че я такого сказала? – не поняла восемнадцатилетняя барменша. Она работала вторую смену и очень боялась клиентов.

– А разве не ясно, что у нас нет денег на большую семгу?

– Извините, я не подумала как-то. Вам леща? Сейчас я сама заверну. Лещи нормальные, не сырые, и не пересушенные. Вам понравится. И да, с вас пятьсот пятьдесят рублей.

– У меня только пятьсот, – Нина растерянно посмотрела на свою бумажку.

– Подожди, я сейчас, – сказал Иван, – дай мне пятьдесят рублей, я поставлю на красное и принесу недостающий полтинник.