Игорь включил телевизор. В новостях говорили о предстоящем открытии Всемирного торгового центра. Улыбающийся американский диктор, захлебываясь от восторга, трещал о том, что это самые высокие здания мира высотой 415 и 417 метров, по 110 этажей и по 21 800 окон в каждом, в них сможет работать 50 000 человек на площади более 800 000 квадратных метров, и поэтому им, наверное, придется присвоить даже отдельный почтовый индекс. Дальше показывали пресс-конференцию с архитектором небоскребов с американцем японского происхождения Ямасаки. У него спросили: «Почему два стодесятиэтажных здания? Почему не одно двестидвадцатиэтажное?» Он ответил: «Я не хочу потерять человеческий масштаб». Ямасаки признался, что боится высоты и поэтому здания были специально разработаны с узкими окнами всего в 46 сантиметров в ширину. Он сказал, что хотел создать чувство безопасности, чтобы человек мог спокойно подойти к окну и опереться обеими руками с двух его сторон, почувствовав, что все надежно. Дальше диктор бодро сообщил, что Всемирный торговый центр был одним из наиболее ярких американских реализаций архитектурного стиля Ле Корбюзье и готических модернистских тенденций Ямасаки. Все было как-то искусственно радостно и со сверкающими неискренними голливудскими улыбками, сильно отличалось от телевидения в соцлагере. Игорь переключил канал, там в другой студии вещали про то, что основным фактором сдерживания высоты зданий была прокладка лифтов. Ведь чем выше здание, тем больше лифтов нужно для его обслуживания. Ямасаки с инженерами решили использовать новую систему с двумя «небесными лобби», где люди могли перейти от крупного скоростного лифта к местным лифтам, которые ходили до нужных этажей в рамках своей секции. В целом во Всемирном торговом центре было около ста скоростных и местных лифтов.

Таманцеву надоело слушать про безликие коробки-переростки, и он снова переключил телевизионный канал. Там начинались новости, ведущие – мужчина и женщина – с двух сторон атаковали президента Никсона. «Видимо, они демократы и хотят потопить президента-республиканца, – подумал Игорь, начинавший постепенно разбираться в американской действительности. Ну и обвинения были серьезные, во всю шло разбирательство незаконной установки подслушивающих устройств в штаб-квартире Демократической партии США в Вашингтоне в отеле «Уотергейт» в ходе президентской избирательной кампании 1972 года. Говорили о каких-то связанных с президентом агентах, о неких «сантехниках Белого дома» – оперативниках, занимавшихся «ликвидацией утечек», а по факту – шпионажем и сбором компромата. Зачем-то приплетали сюда и американских кубинцев, ранее работавших на ЦРУ и участвовавших в провальной операции в заливе Свиней. «Видимо, хотят опорочить дружественную нам свободную Кубу, сбросившую позорные империалистические оковы, – подумал Таманцев. – Плохи у них дела, трещат по швам хваленые Штаты».

И действительно, кругом разгорался Уотергейтский скандал, журналисты всячески раскручивали горячую тему, об этом много говорили на улицах, в офисах, да и везде. Шумиха добавляла апатии и еще больше подрывала доверие к власти, уже и так дискредитированной позорным выводом войск из Вьетнама. Америку лихорадило, и Таманцев недоумевал: неужели она и правда скоро развалится? А возможно, и перейдет на социалистический путь развития? Ведь именно это предсказывало «единственно верное» учение марксизма-ленинизма. По мере развития капитализма и перехода его к империалистической и монополистической фазе противоречия в обществе нарастают, трудящиеся не хотят по-старому, а верхи уже не могут, вот тебе и революционная ситуация. Многое из того, что он видел за последние дни в Америке, вроде бы подтверждало эти тезисы. Многотысячные протесты, антивоенное движение, забастовки, бездомные на улицах, хиппи лохматые везде. А теперь еще и скандал с прослушкой по указу президента политических оппонентов в отеле «Уотергейт». «Хоть бы посмотреть на него, на этот “Уотергейт”, сфотографироваться там, что ли… Ах да, он же в Вашингтоне, а я в Нью-Йорке, – крутилось в голове Игоря. – Интересно, где остановится Гертруда? Ладно, узнаем со временем. А теперь нужно поспать», – и Таманцев улегся в постель. За окном слышался непрекращающийся шум проезжающих машин, сирен полиции и скорой помощи, помойка забирала мусор, кто-то громко смеялся, кто-то орал, слышались хлопки – не то выстрелы, не то салют. «Да, такого у нас нет, слава богу, в Легнице полная тишина по сравнению с этим кошмаром», – прошептал он и перевернулся на другой бок.