Надписи на небольших экранах на каждой капсуле состояли из непонятных терминов. Рон догадывался, что это надписи о технических системах самих капсул, а медицинские показатели врачи снимали своими подключаемыми приборами. На сами капсулы нет смысла их выводить. Это не тот уровень технологий, чтобы кто-то обходил капсулы и читал надписи на экранах. Наверняка состояние замороженных отслеживается централизованной системой. Или вообще не требует никакого отслеживания, лед он и есть лед. Медики подключаются только при выводе из заморозки.

Рон попробовал осмотреть окрестные помещения, надеясь найти терминалы или мониторы, на которых было бы что-то написано о состоянии пассажиров. Но катастрофа была такой силы, что не просто смело все что стояло незакрепленным на столах. Вырвало сами столы, прикрученные к полу. Покорежило металл. Со стен слетели все экраны. Ничто из сколь-нибудь сложной техники не сохранилось. Что интересно, основные коридоры корабля, по которым он раньше шел, почти не пострадали. Видимо, их стены были из более прочного материала. А может соединялись с силовым каркасом корабля напрямую. Но в помещениях с аппаратурой все было разбито.

Не добившись ничего здесь и не узнав ничего нового, Рон решил не проверять остальные багажные отсеки. Вряд ли там картина будет отличающейся. Но зато ему пришла в голову другая идея. Он вспомнил, что первая партия размороженных пассажиров, в которую входил и он сам, направлялась в шлюз для спуска на планету. Но их всех сначала отправили в зал ожидания, где часть пассажиров должна была быть распределена по каютам ждать следующие заходы челноков.

А значит, каюты для этих пассажиров, теоретически, должны быть открыты. Может удастся найти что-то полезное в их багаже, который они брали с собой в каюты.

И кстати, почему ни один шаттл так и не прибыл к межсистемнику? Времени прошло уже много, ведь не ждали бы люди из первой партии в шлюзе столько. Их давно должны были спустить на планету. Может, дело в том, что основной разгрузочный шлюз разрушен и шаттл не смог пристыковаться? Но тогда Рон имел шанс увидеть его где-нибудь недалеко от корабля. Но сколько он ни провел времени у панорамного окна, других кораблей не видел. Только поврежденную орбитальную станцию, находившуюся в необычайной близости по космическим меркам.

Возможно, с земли увидели в оптические телескопы, что корабль поврежден и поэтому пассажирский шаттл не стали отправлять. Но тогда это хорошие новости, это значит что они еще тогда должны были начать готовить спасательную миссию. И ждать осталось недолго.

Катерина слушала, что ей рассказывал Лаплас.

Оказалось, что при спуске с полярной на экваториальную орбиту, на межсистемнике произошел взрыв. Он был такой силы, что вырвал часть корабля, которая отлетела и попала по заброшенному орбитальному отелю, который был неподалеку. Катерина знала, что близкие пролеты такого рода не являются чем-то необычным.

Космические объекты двигаются по строгим фиксированным траекториям, которые с огромной точностью известны как с земли, так и по внутренним бортовым сенсорам. При желании, космические корабли могли расходиться хоть в метре друг от друга, и это никого не напрягало бы. В космосе просто нет сил, которые могут изменить баллистическую траекторию, если не включать собственные двигатели.

Заход межсистемника на парковочную орбиту с минимальными затратами энергии требовал прохода в двух сотнях метров от законсервированной орбитальной станции. Ну что ж, это ничем не хуже расхождения в метре друг от друга. Принципиально это ничего не меняло.