Также было бы неплохо наладить связь получше с незнакомцем с орбитальной станции. Рон смутно что-то такое помнил, что существуют способы общения на расстоянии без голоса. То ли жестами руками, то ли мигая фонариком. Но он конечно не знал таких языков и не понимал, как это можно сейчас использовать. Да и увидеть такое он мог разве что в старых приключенческих фильмах. Это явно не то, что можно вот так взять и использовать. Не говоря о том, что человек со станции тоже должен обладать такими навыками. Что было вряд ли.

Поэтому мысли Рона крутились вокруг двух вариантов – найти какой-нибудь экран, на котором можно быстро писать и показывать надписи через окно. Может, снять один из экранов со стен? Но Рон понятия не имел, как на них что-то вывести. Поэтому надеялся скорее найти у пассажиров крупный планшет или вроде того. Маленькие карманные коммуникаторы для чтения книг, которые он видел в зале ожидания у пассажиров, с такого расстояния будут не видны. Ну или надо искать аналог радио, но тут у Рона тоже не было идей, что это может быть. Мысли крутились о какой-нибудь детской игрушке с пультом управления, которую можно будет как-нибудь передать на орбитальную станцию (как?), а пульт оставить себе.

С такими мыслями Рон вернулся знакомым путем к залу ожидания, а потом и обратно в грузовой отсек. По дороге он встретил несколько погибших от перегрузки пассажиров, но не так много, как боялся. Видимо, основная часть размороженных находилась вместе с Роном в зале ожидания и потом направлялись к шлюзу для спуска на поверхность. Проходя мимо стойки регистрации, Рон с грустью вспомнил приветливую девушку. Как же это все было ужасно… Чем больше проходило времени, и по мере того как Рон отходил от первоначального шока, его все больше ужасало произошедшее. А впереди ждал грузовой отсек, с сотнями, а может тысячами капсул, Рон не знал точно. В каком они состоянии, неужели тоже все погибли?

Ренард застал незнакомца с межсистемника на обратном пути, когда возвращался за ключом доступа к шаттлу. Переговорив с ним жестами и рисуя невидимые слова на стекле рукой, Ренард выяснил что произошло. Межсистемник был поврежден, незнакомец на другой стороне тоже остался один. Ренард не знал, его одного разморозили или был ли он членом экипажа, а остальные погибли при аварии. Многие детали не было возможности выяснить, но главным было то, что тот тоже не знал когда прибудет помощь с планеты.

Ренард старался быстрее завершить разговор, здраво рассудив, что чем быстрее он доберется до шаттла или хотя бы подаст сигнал на землю, тем быстрее они оба будут спасены. Поэтому, договорившись вернуться через час, он отправился к месту, где очнулся в самом начале.

Пробравшись через завалы обломков (похитители держали его близко к месту взрыва, поэтому повреждения здесь были сильные), Ренард дошел до первоначальной комнаты. И похолодел от ужаса: трупов Соерра и Раневского не было. Значит, на станции есть кто-то еще? Или это пилот вернулся и забрал тела? Или один, а может и оба остались живы, и сами ушли. Это резко осложняло дело. Но с другой стороны, если они ушли к шаттлу и вернутся на землю, то это даже к лучшему. Тогда Ренард останется на станции один и ему только останется дождаться помощи.

Но станция законсервирована и никто не знает, что он здесь… И повреждения станции совсем не гарантируют, что об этом станет известно на планете. Для этого надо, чтобы кто-то смотрел в телескоп на станцию, а кому это надо делать на законсервированную? Но тут же Ренард с облегчением вспомнил, что в полутора сотнях метров болтается поврежденный межсистемник. А уж его точно видят, за его приближением пристально следили все телескопы с планеты.