И стало легче — его витальная сила прекратила меня выжигать дотла, а заиграла в теле жаром и сильнейшим возбуждением.

Зверь опустил руку к моим бедрам и просунул ее между ног, забираясь пальцами в тонкие прозрачные трусики.

— Вот теперь моя витальная сила пошла в нужные места. Ты течешь, как волчица в брачный период. Примешь меня с узлом и подмахивать будешь, сладкая.

Я сглотнула и попыталась сфокусировать взгляд на Ерофее-Звере.

Член был очень большим, а каким он будет с узлом?!

3. Глава 2

Но я не успела додумать эту мысль, как Ерофей схватил меня за щиколотки и дернул на себя. Навалился, поднимая под себя, сжимая пальцами бедра.

От резких движений прозрачное тонкое бра съехало вниз, лямки упал на предплечья, обнажив мою грудь.

Я вскинула руки, но их снова словили и прижали к кровати.

Зверь облизнулся и замер горящим взглядом на моей груди. Я сжала в кулачках простыню и замерла. Меня до жути пугал этот взгляд. А если Звери могут загрызть? Я же для него природный враг.

Зверь прижался щекой к одной груди, и я вздрогнула, но сразу же втянула воздух в легкие, когда увидела черные когти на его левой руке. Он водил ими по моему холмику, кружил около затвердевшего соска. А потом очень аккуратно нажал когтем на самый центр горошины.

И по телу сразу пошла волна, будто он замкнул какую-то невидимую цепь в моем теле.

— А ты очень чувствительная для девственницы. Думал, умоюсь твоими слезами и воплями, а ты так игриво реагируешь на меня. Распутная, — прошептал Зверь, и провел языком по всей груди. Мои нервы настолько были натянуты, что я все-таки вскрикнула, почувствовав горячий язык на коже. Зверь ласкал меня жадно, иступлено, впитывая каждую мою реакцию.

Он облизывал мои соски, прикусывал зубами, аккуратно колол когтями, наблюдая с огромным интересом, как моя кожа покрывается мурашками.

Очень быстро мои бра и трусики превратились в лоскутки бесполезной ткани, которые он откинул на пол.

И доведя меня до стона удовольствия, Ерофей-Зверь самодовольно зарычал.

— А теперь приступим к самому главному, Виола.

Он одной рукой ухватился за мое бедро, сжав с силой пальцы с когтями, а вторую положил мне на горло, вдавив в матрас.

— Тебе будет больно, сладенькая. Под мой размер бесполезно растягивать. Я войду медленно, дам привыкнуть, а потом начнется самое интересное. Не зажимайся, дыши глубоко и самое главное — не сопротивляйся. Это бесполезно. Я все равно заберу сегодня все, что пожелаю. Кивни.

Я кивнула и отвела взгляд, потому что мне было страшно смотреть на вздыбленный огромный член оборотня.

— Закрой глазки и не волнуйся. Я же обещал не вредить, — вдруг непривычно ласково прошептал Ерофей и приставил головку к моему лону. Она вошла буквально чуть-чуть, но я все равно сжалась от страха. Пальцы Ерофея принялись нежно массировать мое горло, и я расслабилась, вдохнула, и мой крик боли исчез в нашем поцелуе. Его клыки царапали мои губы, язык хозяйничал во рту, а внутри все горело огнем. Я не различала ощущений: боль, нарастающее удовольствие или все вместе разом.

Член Ерофея вошел до поджатых яиц. Он брал меня с таким напором, что я чувствовала, как теряю сознание. Вбивался с рыком, а потом слегка сдавил шею, отчего у меня под веками взорвались звезды. Я стонала на каждом толчке, ощущая каждой клеточкой витальную мощь Ерофея. Она вся пропитала меня, заполнила все до кончиков волос.

Но она продолжала и продолжала изливаться из Ерофея, пока он вколачивался в меня. Он брал как Зверь. И ничего человеческого в нашем соитии не было. Но все равно сквозь эту страсть и грубость прорывалась нежность и забота.