– Любопытно, – проговорил Корвус, оглядывая этот балаган.

– Да уж. Прекрасное место, чтобы подхватить какую-нибудь болезнь, – мрачно проговорил я, глядя на кашляющих неподалёку бедняков. Я сразу вспомнил свои военные годы. Тогда люди бежали от войны, прячась в безопасных городах, ночевали у ворот, в ожидании своей очереди – чтобы пройти за безопасные стены, а там их ждала такая же нищета и неизвестность. Разве что, вокруг было ещё больше таких же несчастных, которые, чаще всего, были ранены или больны. В таких условиях зараза распространялась со скоростью пули. Впрочем, признаю, я преувеличиваю. На Народной площади Трассильхолла было многолюдно, но общая атмосфера была, скорее, густой и слишком наполненной движением, суетной, но не гнетущей.

– Давайте-ка осмотримся здесь получше, – сказал мне мессир.

– Расскажите мне, что именно вы хотите тут найти, – проговорил я.

Корвус немного помедлил с ответом.

– Трактирщик сказал: первая жертва чудовища погибла в ночь празднования Литы. Праздник отмечают здесь, на Народной площади. Мне хочется понять, как вышло, что никто из многочисленной толпы не заметил мощную и, должно быть, страшную тварь, убившую человека.

– Тот торговец, что закидывал вас сказками про Трассильхолл, сказал: жертву нашли не на площади.

– Но не сказал, где именно.

– Неподалёку, – уточнил я.

Корвус обошёл кругом место костровища, делая вид, что прогуливается – лишнее внимание стражников, которых тут было немало, нам совершенно ни к чему.

– Кибитки, люди, ограда, да и со стены площадь как на ладони. Праздник длился почти всю ночь. Если бы тварь появилась здесь, кто-то наверняка бы заметил её.

– Выходит, она поджидала жертву там, где не было людей, – проговорил я.

– Укромный уголок на празднике, где собрался весь город, – задумчиво протянул Корвус и огляделся.

– Да где угодно, только не здесь. Ведь город пуст, пока все гуляют.

– Выходит, он шёл либо с гуляния, либо на него. И попался неподалёку.

Корвус отмерил ещё несколько шагов вдоль площади, словно разглядывая стену.

– Взгляните, Алви.

Прямо за костровищем меж двух домов, прилегающих к стене почти что вплотную, шёл небольшой переулок с лестницами.

Корвус подошёл ближе.

– Если это оборотень или что побольше, то он вряд ли сюда пролезет, – проговорил я. – Прекрасное место для убийц и насильников, но не для монстра, отрывающего людям головы.

– Идёмте! – Мессир двинулся в сторону переулка и, дождавшись, пока нас скроет от глаз стражников проезжающая мимо повозка, нырнул в полумрак.

Сначала над нами нависали каменные балкончики, а затем вдруг стало слишком темно и холодно, точно резко наступила ночь. Я провёл рукой по стене и почувствовал под пальцами известняк.

– Похоже, в стене трещина, – проговорил Корвус. – Выясним, куда она приведёт.

Послышалась возня, а затем запахло серой, и тут же перед глазами у меня возникло лицо мессира.

– Серные палочки? – спросил я, чуя запах.

– Удобная вещь, не правда ли?

Я не удержался и хмыкнул: Корвус, к неудовольствию его отца, тесно сошёлся с одним полубезумным, как мне казалось, эльтозианским художником Гарифоном. Он всегда придумывал какую-то ерунду, много путешествовал ещё до войны, а потом, когда осел в Эльтозиане, начал использовать свою фантазию на полную катушку. Самопишущие стержни, серные палочки, светящаяся краска, даже крылья – всё это он придумывал, как сам утверждал, во снах. А Корвус с удовольствием испытывал безумные изобретения. Иногда рискуя собственной жизнью.

Тонкий фитилёк горел около минуты, именно столько нам понадобилось, чтобы осторожно пробраться по узкому ходу, который до нас явно эксплуатировался не раз. А потом…